БЕЗРУКИЙ И БЕЗНОГИЙ РУССКИЙ ИКОНОПИСЕЦ ГРИГОРИЙ ЖУРАВЛЕВ. ДОРОГИЕ БРАТЬЯ И СЁСТРЫ ВО ХРИСТЕ, СМОТРИТЕ ФИЛЬМ О ПОДВИГЕ ГРИГОРИЯ ЖУРАВЛЁВА. Сегодня весь мир знает имя Ника Вуйчича - проповедника, который родился без руки и без ног. Но мало кто знает, что в 19 веке на Руси жил известный иконописец Григорий Журавлев, который тоже родился без рук и без ног, но стал великолепным иконописцем! Вот рассказ о его удивительной жизни! Его имя стало широко известно в России и за границей после того, как в 1963 году в Югославии историк живописи Здравко Кайманович, проводя учёт памятников культуры Сербской Православной Церкви, обнаружил в селе Пурачин икону, на которой было написано по-русски: «Сия икона писана в Самарской губернии, Бузулукского уезда, Утевской волости того же села зубами крестьянина Григория Журавлёва, безруким и безногим, 1885 года, 2 июля». Госархив позднее подтвердил эти сведения. Родился Григорий Журавлёв в 1858 году калекой. «Бог призрел на раба Своего» - такое суждение высказали жители Утевки. Но поначалу не так думали в семье Журавлёвых. По воспоминаниям, мать Григория плакала и хотела от великого горя наложить на себя руки, вместе с собой умертвив и младенца, но дед - Пётр Васильевич Трайкин этому воспрепятствовал, «доказав вредность замысла своей дочери». Он сказал, что Гришу будет растить сам. Ребёнок-калека вызывал не столько жалость, сколько удивление: ползая по двору, брал в зубы прутик и подолгу рисовал на песке людей, дома, животных. Когда Гриша подрос, дед стал возить его в школу. Зимой на салазках, а летом на тележке. После смерти Петра Васильевича школу пришлось оставить, но с умным ребёнком на дому занимался учитель земской школы. Как-то летом сельская ребятня отправилась с мальцом-калекой на речку. Все пошли купаться, а Гришу оставили на бугре. Тут-то на него и спикировал орёл, да необычный - двуглавый. На глазах у растерявшейся детворы птица подняла тело-обрубок в небо. Пронзительный детский крик, видимо, испугал орла, - он выпустил добычу. «Никак, Ангелы подстелили соломку», - рассудили в селе, когда подняли с земли Гришу невредимым. В 1885 году газета «Самарские губернские ведомости» писала: «Журавлёв задумал во что бы то ни стало выучиться писать масляными красками «настоящие образа». И вот в 15 лет он, никуда доселе не выезжавший из родного села, прибыл в губернский город и обратился к проживающему здесь живописцу Травкину с просьбой показать ему, как пишутся образа. Тот ласково принял необычного ученика, оставил на несколько дней в своей квартире и познакомил с первыми приёмами живописи. Этого для Журавлёва было достаточно. Закупив в Самаре красок, кистей и прочего, он вернулся в родную Утевку и, заказав себе стол с особыми приспособлениями, принялся учиться живописи». Через пять лет юный иконописец решил подарить несколько икон высокопоставленным лицам Самары. На его «живые» иконы обратили внимание - стали поступать заказы. А вскоре Губернское земское собрание, приняв во внимание бедственное положение семьи Журавлёвых, назначило ему ежегодную пенсию в 60 рублей. В работе Григорию помогала вся семья. Брат Афанасий мастерил деревянные заготовки для икон, готовил краски, бабушка подбирала кисти, а отец доставлял иконы в Самару. Позднее у Журавлёва появились ученики - Михаил Хмелёв и Василий Попов.
Григорий любил учиться, много читал, благо в доме была большая библиотека. Уже взрослым он вместе с братом Афанасием экстерном с отличием закончил Самарскую мужскую гимназию. Самостоятельно изучил черчение, анатомию. В 1884 году Журавлёв обратился к Самарскому губернатору, всегда принимавшему участие в жизни калеки-живописца, с просьбой представить написанную икону Святителя Николая Чудотворца Цесаревичу Николаю, будущему Императору. В личном архиве генерал-губернатора А. Д. Свербеева сохранилось письмо, адресованное Журавлёвым Цесаревичу: «… Ваше Императорское Высочество, покорнейше и усердно… желаю поднести Вам икону Святителя и Чудотворца Николая, которую я написал ртом, а не руками, по той причине, что от своей природы не имею силы движения в руках и ногах своих. Написал сию икону по вразумлению Всемогущего Бога, который допустил меня на свет Божий. И даровал мне дар. Потом открылось движение моего рта, которым я управляю своё мастерство по повелению Божию». Цесаревич икону милостиво принял. Вскоре Император Александр III пригласил Журавлёва во дворец. Здесь крестьянин-живописец написал портрет семьи Романовых. Бытует легенда, что на обратном пути Григорий помимо своей воли попал в бродячий цирк на колёсах. Полгода возили его по России - показывали публике как диковинку. С большим трудом удалось вернуться на родину. Царь тогда же назначил ему пожизненную ежемесячную пенсию в 25 золотых рублей, а Самарскому губернатору велено было «выдать Журавлёву иноходца с летним и зимним выездом». По сохранившимся воспоминаниям жителей Утевки, Григорий был весёлого нрава, любил шутить. Чтобы позабавить детей, брал в зубы пастушеский кнут, размахивал и хлопал им с оглушительным свистом. Утевская каменная церковь в честь Святой Троицы строилась по чертежам и под непосредственным руководством Григория Журавлёва. По его эскизам были написаны все фрески.
Григорий Журавлёв. Икона Божией матери "Взыскание погибших". Для храма Журавлёв писал не только иконы, но и огромные фрески, - рассказывает настоятель храма священник Анатолий Копач. - Когда он расписывал церковь, особенно купол, кожаные ремни впивались в его тело, выщербливались зубы, опухали губы. Это был подвиг… На куполе изображены Святая Троица и семь Архангелов. На фресках - апостолы Иоанн Богослов и Андрей Первозванный, митрополиты Московские Петр и Алексий. Совсем недавно стал проявляться лик святого Симеона Верхотурского. В храме великолепная акустика, в стены строителями были встроены специальные горшки. Освящена церковь в 1892 году. При ней была школа и небольшая библиотека. В 1934 году власти начали разрушать колокольню. Разожгли костры под деревянными опорами. Иконы со стен срывали баграми. Наиболее ценные отправили в Самару, остальные под покровом ночи привезли на колхозную пасеку - для изготовления пчелиных ульев. Но пчеловод Дмитрий Лобачёв тайно раздал иконы жителям села. Взамен ему принесли необходимое количество досок. К разрушению самого храма власти приступали не один раз. Но неожиданные обстоятельства вынуждали богоборцев то и дело откладывать задуманное. Так Промыслом Божиим церковь сохранилась до наших дней. Вернули её верующим в 1989 году. Через два года храм освятили. Администрация Нефтегорского района выделила 100 тысяч рублей на строительство разрушенной колокольни. Из Воронежа привезли восемь колоколов. На самом большом из них в честь утевского художника сделана надпись «Григорий». Свв. равноап. Кирилл и Мефодий. «Сия икона писана зубами в Самарской губернии Бузулукского уезда Утевской волости того же села крестьянином Григорием Журавлевым безруким и безногим 1885 год 2 сентября» Свв. равноап. Кирилл и Мефодий. «Сия икона писана зубами в Самарской губернии Бузулукского уезда Утевской волости того же села крестьянином Григорием Журавлевым безруким и безногим 1885 год 2 сентября»В Троицком храме находится много святынь: частица камня Гроба Господня, частица камня от Гроба Божией Матери, частицы мощей Вифлеемских младенцев-мучеников, Оптинских старцев, преподобного Серафима Саровского… В 2006 году в церкви поставили новый резной иконостас. Теплится в храме неугасимая лампада… А нерукотворные образа Журавлёва нашлись почти в каждой утевской избе и в соседних сёлах. Дешёвую икону купить крестьянам было по силам, поэтому художник писал для них образа на дереве и без позолоты. Но после поездки в Санкт-Петербург, когда в семье появился достаток, он всё чаще пишет образа на золоте и собственноручно подписывает на тыльной стороне: «Сию икону писал зубами крестьянин Григорий Журавлёв села Утевка Самарской губернии, безрукий и безногий».
Свв. равноап. Кирилл и Мефодий. «Сия икона писана зубами в Самарской губернии Бузулукского уезда Утевской волости того же села крестьянином Григорием Журавлевым безруким и безногим 1885 год год 2 сентября»
Икона Спаса Нерукотворного.
Икона Архангела Михаила.
Икона Спасителя. Григорий Журавлёв. Образ покровителя Самары святителя Алексия, митрополита Московского, Самарский губернатор А. Д. Свербеев также поручил написать Журавлёву. …В последние годы местные жители вернули в храм иконы письма Журавлёва «Господь Саваоф», «Жены-Мироносицы», «Спаситель Благословляющий», «Царь Давид», «Крещение Господне», «Воскресение Христово». Из Казахстана привезли икону «Святые Кирилл и Мефодий». Из Москвы пришло сообщение, что образ Журавлёва «Святой Лев - папа римский» находится в церковно-историческом кабинете Троице-Сергиевой лавры вместе с работами Виктора Васнецова, Василия Сурикова и Михаила Нестерова. Ещё одну журавлёвскую икону недавно обнаружили на Урале. Самарская епархия совместно с властями губернии многое делает для возрождения памяти об удивительном иконописце. В епархиальном церковно-историческом музее и в Самарском областном историко-краеведческом музее имени П. В. Алабина уже несколько лет экспонируются его нерукотворные образа… - Слава Богу, что в наше время восстанавливается историческая справедливость и воздаётся должное таким талантам, как живописец Григорий Журавлёв, - сказал архиепископ Самарский и Сызранский Сергий. - Рождённый с недугом, но имея глубокую веру и силу духа, он творил во имя Бога и для людей. Его иконы несут Божественный свет, помогают людям. Умер Григорий Журавлёв в 1916 году. По благословению правящего архиерея его похоронили в ограде сельского храма. Земляки живописца - доктор технических наук Александр Малиновский и учитель-краевед Кузьма Данилов собрали большой исторический материал о художнике-самородке. В тех школах Самарской области, где преподаются «Основы Православной культуры», учителя рассказывают детям и об иконописце-крестьянине Григории Журавлёве. Настенная живопись в храме, роспись купола, выполненные безруким художником Григорием Журавлёвым, требуют безотлагательной реставрации. Но у храма нет средств. Настоятель прихода протоиерей Анатолий Копач надеется, что найдутся доброхоты, которые помогут сохранить национальное достояние России. Это был 19 век...с неразвитыми технологиями и несильно развитой медициной. И потому подвиг Григория Журавлева еще более поражает умы и сердца! Истинны слова: СИЛА БОЖИЯ В НЕМОЩИ СОВЕРШАЕТСЯ!
Его имя на протяжении нескольких десятилетий считается настоящим символом несгибаемости человеческого характера перед самыми тяжкими испытаниями. Мальчик из заволжского села Утёвки, в середине XIX столетия родившийся фактически без рук и без ног, при взрослении проявил такую волю к жизни, что вскоре стал известным на всю округу художником-иконописцем. При этом свои произведения безрукий творец создавал, держа кисти зубами. Григорий Журавлёв всей своей биографией доказал, что сила духа и сила характера человека может преодолевать любые, самые страшные преграды, преподнесённые ему судьбой (рис. 1).
«Он не имел ни рук, ни ног… Таким его создал Бог…»
Впервые услышав песню-притчу от Светланы Копыловой (известного московского православного барда) о калеке-иконописце, который от рождения «не имел ни рук, ни ног, он сам ни есть, ни пить не мог, он человека был кусок, таким его уж создал Бог…», и, поразившись смыслом песни, воспринял ее всё же как символ, но позднее узнал, что, оказывается, за этой притчей стоял реальный человек, жизнь которого и ее значение не опишешь в одной песне.
В 2008 году исполнилось 150 лет со дня рождения замечательного иконописца Григория Журавлёва – безрукого и безногого художника из села Утёвка Самарской губернии.
Его имя стало широко известно в России и за границей после того, как в 1963 году в Югославии историк живописи Здравко Кайманович, проводя учёт памятников культуры Сербской Православной Церкви, обнаружил в селе Пурачин икону, на которой было написано по-русски: «Сия икона писана в Самарской губернии, Бузулукского уезда, Утёвской волости того же села зубами крестьянина Григория Журавлёва, безруким и безногим, 1885 года, 2 июля». Госархив позднее подтвердил эти сведения: был такой иконописец.
Родился Григорий Журавлёв в большой крестьянской семье в богатом селе Утёвка, недалеко от Самары в 1858 году. Родители испытали шок, когда увидели, что младенчик – калека. У него не было ручек и ножек. Мать плакала, отец ходил смурной, соседки шушукались: «Богом обижен». По воспоминаниям, мать Григория хотела от великого горя наложить на себя руки (утопиться), вместе с собой умертвив и младенца, но дед, Петр Васильевич Трайкин, этому воспрепятствовал, «доказав вредность замысла своей дочери». Он сказал, что Гришу будет растить сам.
Время шло, а мальчонка, несмотря на свое увечье, рос жизнерадостным и пытливым. «Бог призрел на раба Своего» – такое суждение высказали жители Утёвки. Ребенок-калека вызывал не столько жалость, сколько удивление: ползая по двору, брал в зубы прутик и подолгу рисовал на песке людей, дома, животных. Да так ловко у него выходило – загляденье одно.
Оказалось, что Гриша не обижен Богом, а особо отмечен талантом. Когда мальчик подрос, дед стал возить его в школу. Зимой на салазках, а летом на тележке. После смерти Петра Васильевича школу пришлось оставить, но с умным ребенком на дому занимался учитель земской школы Троицкий.
Как-то летом сельская ребятня отправилась с мальцом-калекой на речку. Все пошли купаться, а Гришу оставили на бугре. Тут-то на него и спикировал орел, да необычный – двуглавый. На глазах у растерявшейся детворы птица подняла тело-обрубок в небо. Пронзительный детский крик, видимо, испугал орла, – он выпустил добычу. «Никак, Ангелы подстелили соломку», – рассудили в селе, когда подняли с земли Гришу невредимым!
Мальчик учился писать, держа перо в зубах. И почерк у него был очень хорош. В дом Григория потянулись односельчане с просьбой написать письмо родным или прошение чиновнику. Природные способности позволили инвалиду в 22 года закончить (экстерном и с отличием) Самарскую мужскую гимназию. В учении ему помогал Бог, а в обыденной жизни – старший брат Афанасий. После смерти матери, он стал для него нянькой, а вернее, его руками и ногами: носил, кормил, мыл. Любил Григорий посещать храм, куда на службы приносил его брат. У художника вместо ног чуть-чуть пониже колен были обрубки, и он все же мог ходить на коленях. Он привязывал ремнями к коленям кожаные ходульки и передвигался, согласно газете «Самарские ведомости» в 1880 году: атрофированы были от кисти до плеча руки и от ступни до колена – ноги, но все же на коленях он ходить мог. Так его либо носили, либо он потихоньку перемещался сам.
Вернувшись домой, Григорий стал самостоятельно изучать черчение, анатомию человека, живопись, иконографию. А позже стал писать иконы. В 1885 году газета «Самарские губернские ведомости» писала: «Журавлёв задумал во что бы то ни стало выучиться писать масляными красками «настоящие образа». И вот в 15 лет он, никуда доселе не выезжавший из родного села, прибыл в губернский город и обратился к проживающему здесь живописцу Травкину с просьбой показать ему, как пишутся образа. Тот ласково принял необычного ученика, оставил на несколько дней в своей квартире и познакомил с первыми приемами живописи. Этого для Журавлёва было достаточно. Закупив в Самаре красок, кистей и прочего, он вернулся в родную Утёвку, и, заказав себе стол с особыми приспособлениями, принялся учиться живописи».
Через пять лет юный иконописец решил подарить несколько икон высокопоставленным лицам Самары. На его «живые» иконы обратили внимание – стали поступать заказы. А вскоре Губернское земское собрание, приняв во внимание бедственное положение семьи Журавлёвых, назначило ему ежегодную пенсию в 60 рублей.
В работе Григорию помогала вся семья. Брат Афанасий мастерил деревянные заготовки для икон, готовил краски, бабушка подбирала кисти, а отец доставлял иконы в Самару. Позднее у Журавлёва появились ученики – Михаил Хмелев и Василий Попов.
Григорий любил учиться, много читал, благо в доме была большая библиотека. В 1884 году Журавлёв обратился к Самарскому губернатору, всегда принимавшему участие в его жизни, с просьбой представить написанную икону Святителя Николая Чудотворца Цесаревичу Николаю, будущему Императору. В личном архиве генерал-губернатора А.Д. Свербеева сохранилось письмо, адресованное Журавлёвым Цесаревичу: «Его Императорскому Высочеству Государю Наследнику Цесаревичу. Ваше Императорское Высочество, покорнейше и усердно прошу Ваше Императорское Высочество, что я, крестьянин Самарской губернии Бузулукского уезда с. Утёвка Григорий Журавлёв, от всего моего сердца желаю поднести Вашему Императорскому Высочеству икону – Святителя и Чудотворца Николая, которую я написал ртом, а не руками по той причине, что от своей природы не имею силы и движения в руках и ногах своих. Ваше Императорское Высочество, покорно прошу Вашего Высочайшего имени принять сию икону, которую я подношу к Вашему Императорскому Высочеству от всей моей души и любви. Ваше Императорское Высочество! Покорнейше прошу Вас допустить препровождаемую сию икону до Вашего Высочайшего имени потому, что я не имею у себя рук и ног. И написал сию икону по вразумлению Всемогущего Бога, который допустил меня на Свет Божий. И даровал мне дар. Потом открылось движение моего рта, которым я управляю свое мастерство по повелению Божию».
Цесаревич икону милостиво принял. Вскоре Император Александр III пригласил Журавлёва во дворец. Здесь крестьянин живописец написал портрет семьи Романовых. Бытует легенда, что на обратном пути Григорий помимо своей воли попал в бродячий цирк на колесах. Полгода возили его по России – показывали публике как диковинку. С большим трудом удалось вернуться на родину.
Есть еще и такая версия истории: в начале XX века молва о крестьянском богомазе дошла до царя Николая II. Царь призвал к себе Григория, и заказал ему портрет всей царской семьи. Целый год утёвский иконописец жил в Петербурге. Работу выполнил, и царь остался доволен. Хотя портрет тот не найден, достоверно известно, что государь пожаловал самарскому крестьянину пожизненную ежемесячную пенсию в 25 рублей золотом. По тем временам это были огромные деньги. А Самарскому губернатору велено было «выдать Журавлёву иноходца с летним и зимним выездом».
В память о чудесном спасении Императорской семьи при крушении поезда от бомбы террористов в октябре 1888 года самарские дворяне заказали Григорию Журавлёву икону для поднесения Александру III, о чем свидетельствуют документы, хранящиеся в Госархиве Самарской области.
Образ покровителя Самары святителя Алексия, митрополита Московского, Самарский губернатор А.Д. Свербеев также поручил написать Журавлёву.
По сохранившимся воспоминаниям жителей Утёвки, Григорий был веселого нрава, очень доступный, любил ядрено, по-крестьянски пошутить. Очень энергичный, любил рыбалку, задорно пел частушки. Чтобы позабавить детей, брал в зубы пастушеский кнут, размахивал и хлопал им с оглушительным свистом.
В 1885 году в Утёвке началось строительство нового каменного храма. Церковь в честь Святой Троицы строилась по чертежам и под непосредственным руководством Григория Журавлёва (таким образом можно сказать, что он обладал и архитектурным талантом!). По его эскизам были написаны все фрески. И церковь у него получилась приземистая, широко раскинувшаяся, как будто крепко держащаяся за землю. Как говорят земляки художника, чем-то похожая на самого Григория. И десятиметровый в диаметре купол храма художник расписывал сам. Он укладывался в специальную люльку и лежа работал.
После двух-трех часов такой работы наступал спазм челюстных мышц так, что у Гриши не могли вынуть изо рта кисть. Ему удавалось раскрыть рот только после того, как на скулы накладывали мокрые горячие полотенца. И так день за днем, месяц за месяцем, год за годом. От этой работы на лопатках и затылке художника образовались кровоточащие язвы. Кожаные ремни впивались в его тело. От постоянного вглядывания в рисунок почти полностью испортилось зрение. Трескались и кровоточили губы, стерлись передние зубы. Наконец в 1892 году работа была закончена. Это был подвиг…
Эти образа сохранились до сего дня: на куполе изображены Святая Троица и семь Архангелов. На фресках – апостолы Иоанн Богослов и Андрей Первозванный, митрополиты Московские Петр и Алексий. Совсем недавно стал проявляться лик св. Симеона Верхотурского.
В храме великолепная акустика, в стены строителями были встроены специальные горшки (голосники). Освящена церковь в 1892 году. При ней была школа и небольшая библиотека.
В 1934 году советские власти начали разрушать колокольню. Разожгли костры под деревянными опорами. Иконы со стен срывали баграми. Наиболее ценные отправили в Самару, остальные ночью привезли на колхозную пасеку – для изготовления пчелиных ульев. Но пчеловод Дмитрий Лобачев тайно раздал иконы жителям села. Взамен ему принесли необходимое количество досок.
К разрушению самого храма власти приступали не один раз. Но неожиданные обстоятельства вынуждали богоборцев то и дело откладывать задуманное. Так Промыслом Божиим церковь сохранилась до наших дней.
Вернули ее верующим в 1989 году. Через два года храм освятили. Администрация Нефтегорского района выделила 100 тысяч рублей на строительство разрушенной колокольни. Из Воронежа привезли восемь колоколов. На самом большом из них в честь утёвского художника сделана надпись «Григорий». В 2006 году в церкви поставили новый резной иконостас. Теплится в храме неугасимая лампада (рис. 2, 3).
А нерукотворные образа Журавлёва нашлись почти в каждой утёвской избе и в соседних селах. Дешевую икону купить крестьянам было по силам, поэтому художник писал для них образа на дереве и без позолоты. Но после поездки в Санкт-Петербург, когда в семье появился достаток, он все чаще писал образа на золоте и собственноручно подписывает на тыльной стороне: «Сию икону писал зубами крестьянин Григорий Журавлёв села Утёвка Самарской губернии, безрукий и безногий».
В последние годы местные жители вернули в храм иконы письма Журавлёва «Господь Саваоф», «Жены-Мироносицы», «Спаситель Благословляющий», «Царь Давид», «Крещение Господне», «Воскресение Христово». Из Казахстана привезли икону «Святые Кирилл и Мефодий». Из Москвы пришло сообщение, что образ Журавлёва «Святой Лев – папа римский» находится в церковно-историческом кабинете Троице-Сергиевой лавры вместе с работами Виктора Васнецова, Василия Сурикова и Михаила Нестерова. Еще одну журавлёвскую икону недавно обнаружили на Урале.
Самарская епархия совместно с властями губернии многое делает для возрождения памяти об удивительном иконописце. В епархиальном церковно-историческом музее и в Самарском областном историко-краеведческом музее имени П.В. Алабина уже несколько лет экспонируются его нерукотворные образа.
– Слава Богу, что в наше время восстанавливается историческая справедливость и воздается должное таким талантам, как живописец Григорий Журавлёв, – сказал архиепископ Самарский и Сызранский Сергий. – Рожденный с недугом, но имея глубокую веру и силу духа, он творил во имя Бога и для людей. Его иконы несут Божественный свет, помогают людям.
Умер Григорий Журавлёв 15 февраля (по новому стилю) 1916 года. По благословению правящего архиерея его похоронили в ограде сельского храма. После революции могилу сравняли с землей, и долгие годы никто даже и не вспоминал о художнике-самоучке, поразившем своим талантом царя. Удалось определить место захоронения Журавлёва, в ограде утёвского храма, указанное жительницей села Марией Емельяновной Пестимениной – внучкой попечителя храма Иона Тимофеевича Богомолова. На месте упокоения иконописца по благословению архиепископа Самарского и Сызранского Сергия установили православный крест – так обозначилась его могила. Сохранился дом мастера-иконописца (рис. 4).
Сколько икон написал Григорий Журавлёв, неизвестно. Надеемся, что судьбы многих из них будут открываться для нас со временем. Особо выделяется одна работа Журавлёва – «Утёвская Мадонна». Это не каноническая икона. На ней изображена простая крестьянка. Работа долгие годы хранилась в доме утёвской жительницы. А когда та умерла в конце 90-х годов, ее племянники отказались вернуть икону в храм. По словам настоятеля храма отца Анатолия, они решили продать ценную реликвию и отправили ее в Самару. Дальше судьба Утёвской Мадонны неизвестна.
Земляки живописца – доктор технических наук, профессор, Александр Малиновский и учитель-краевед, член Союза писателей России, Кузьма Данилов собрали большой исторический материал о художнике-самородке. В тех школах Самарской области, где преподаются «Основы Православной культуры», учителя рассказывают детям и об иконописце-крестьянине Григории Журавлёве.
Написанные им иконы ценили в народе, потому что от них исходили особые благодать и чистота, их считали нерукотворными: без помощи Господней не может так сработать человек без рук и без ног, держа кисточку в зубах. Больше половины выполненных Григорием икон были на золоте, и многие собственноручно подписаны им на тыльной стороне.
В наше время один художник выполнил красками с фотографии Григория Журавлёва его портрет (рис. 5).
Есть даже люди, которые хотели бы канонизировать Григория Журавлёва. Но для канонизации нужны чудеса по молитвам к подвижнику. Или чудеса от икон Журавлёва. Таких фактов известно не много, но они есть.
Кроме икон, сохранились карандашный портрет молодого человека работы Григория Журавлёва, он хранится в утёвском музее. По словам бывшей владелицы портрета, на нем изображен Иван Соловьев, прибывший в поселок Кряж вместе со своей супругой из села Кинель-Черкассы. Известно, что Журавлёвым были написаны еще два портрета. Но найти их пока не удалось.
Четыре иконы находятся в Самарском церковно-историческом Епархиальном музее. Это иконы Божией Матери «Млекопитательница» Смоленская, святые Кирилл и Мефодий, «Жёны-Мироносицы». Последняя икона без подписи Журавлёва, поэтому нельзя утверждать, что это его работа, но приписывается ему. Есть также эскиз головы ребенка письма Журавлёва. Икона «Святой Лев – папа Римский» находится в церковно-археологическом кабинете Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. Известная многим икона Спасителя хранится в утёвском Свято-Троицком храме. Там же иконы «Иисус Христос с Предстоящими», «Усекновение главы Иоанна Предтечи», «Взыскание погибших», «Скоропослушница», и другие. Также есть икона «Святой Георгий Победоносец» в Пюхтицкой обители (Эстония).
В иконах Григория Журавлёва тишина, мир и покой, они призывают к истинному покаянию, так необходимого нам (рис. 6-13).
Литература
Григорий Журавлёв. – Из книги: Добрусин В.А., Карасёв В.Н., Нохрин А.А. Биографическая энциклопедия «Самарские судьбы-2010». Самара. Издательский дом «Агни», 2011. Стр. 152-153.
Григорий Журавлев с братом Афанасием
Он родился в 1858 году в селе Утевка Самарской губернии. Это был необычный ребёнок: Григорий появился на свет без рук и без ног. С раннего детства у мальчика стал проявляться талант живописца. Соседи вспоминают, как удивлялись, когда видели малыша-калеку, ползающего по двору с кусочком угля во рту. Этим углём малыш рисовал на заборе всё, что видел вокруг себя.
Спустя несколько лет Гришу послали учиться в мужскую гимназию в Самару. Кроме того, родители постоянно возили сына в кафедральный собор в городе и в мастерскую, где писались иконы. Однажды мальчик показал иконописцам свои рисунки. Работы впечатлили мастеров, и они предложили Грише обучаться иконописному искусству.
После обучения в гимназии Гриша Журавлёв вернулся в родное село, где начал заниматься иконописью. У него постоянно заказывали иконы, поэтому без работы юноша не сидел ни одного дня.
В 1885 году в Утевке начали строить большой Троицкий собор. Журавлёву предложили расписать стены в соборе. Специально для него в здании были устроены подмостки, на которых он проводил за работой практически целые дни. Лишённому рук и ног живописцу особенно сложно было оформлять купол собора. Ему приходилось постоянно лежать на спине, отчего на лопатках, затылке и крестце у него образовались язвы. Несмотря на боль, Григорий завершил роспись храма. Фрески, выполненные им, прославили Троицкий собор на всю округу.
Храм села Утевка сегодня
О талантливом мастере вскоре узнал царь Николай Второй. Журавлёва позвали работать в столицу, где мастер прожил 3 года. Он написал групповой портрет царствующей семьи. Вернувшись на Родину, Журавлёв начал получать пенсию в 25 рублей, которую по царскому указу ему назначили сразу после отъезда мастера из столицы.
Несмотря на то, что средств на собственное содержание у Григория было достаточно, он продолжал вдохновенно писать иконы, за которыми к знаменитому иконописцу приезжали покупатели из самых отдалённых уголков России. У Журавлёва в то время уже были ученики, которые в основном помогали ему готовить доски для икон, грунтовать их и смешивать краски.
Современники вспоминают, что у Григория был очень весёлый нрав, практически никогда он не падал духом, не впадал в уныние, все события в жизни принимал ровно и спокойно. Многие люди очень любили его и никогда не испытывали к нему жалости, поскольку Григорий Журавлёв отличался исполинской силой духа, которой могли бы позавидовать многие здоровые и красивые внешне люди.
После смерти иконописца в 1916 году его тело было похоронено возле церкви, как хоронят священнослужителей.
Революция 1917 года очень изменила жизнь в России. Храм, расписанный Григорием Журавлёвым, был закрыт на целых 70 лет. Люди смогли вновь войти в его двери только в 90-е годы. Фрески иконописца отреставрировали. А те прихожане, в доме которых хранились иконы кисти Григория Журавлева, подарили эти чудесные образа храму.
Вокруг нас всегда были и есть люди, способные не сломиться перед несчастьем. Они находят в себе силы деятельно служить обществу. Судьба Григория Журавлёва - человека верующего и с чистой душой - яркий тому пример. Рождённый со страшным недугом, но имевший глубокую веру и силу духа, он творил во имя Бога и для людей. Узнав о таком человеке, хочется рассказать о нём, чтобы помочь кому-то вернуться к созидательному труду, кого-то вывести из состояния отчаяния и безнадёжности, а кому-то обрести веру, утраченную по разным причинам.
В 1858 году в селе Утевка Самарской губернии в полутемной избе родился ребенок без рук и без ног.
Одно туловище да голова. Все гладко, вроде как яйцо. В это время в избу пришел отец дьякон, к которому и обратились сродники:
Как же это могло случиться?
М-да, православные, вопрос этот сложный. Видно, Господь усмотрел в этом младенце великого человека. Может быть, он назначен Господом быть генералом, а, может быть, и архиереем. А дьявол по злому умыслу взял, да ручки и ножки-то отнял у младенца. Впрочем, может быть, я ошибаюсь, так простите меня Христа ради.
На восьмой день младенца принесли в церковь:
Крещается раб Божий Григорий. Во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святого Духа. Аминь.
И, что это за ребенок такой, один только рот, - ворчал восприемник,принимая окрещенного Гришу в сухие пеленки.
Батюшка, укоризненно посмотрев на восприемника, сказал:
Мы еще не знаем, какой Божий промысел об этом ребенке. А что касается рта, то этим ртом он может сотворить еще большие дела. Ведь рот служит не только для вкушения яств, но сказано в Писании: «В начале было Слово». Погоди, он тебя еще кормить будет. Что человеку невозможно, то Богу возможно, - сказал священник, приступая к ребенку со святым миром...”
Способность к рисованию у Гриши проявилась рано. Еще будучи совсем маленьким, он удивлял земляков, когда, ползая по двору на животе, сжимал зубами кусочек древесного угля и рисовал все, что видел: людей, деревья, дома. Своим детским умом он проникал в самую суть вещей и событий. Создавалось такое впечатление, что через свои страдания он видел многое такое, чего другие не видели. Однажды за этим занятием его застал учитель сельской школы и попросил родных приносить Гришу в школу. Учеба мальчику давалась легко. Он успевал по всем предметам, хотя и писал, держа ручку в зубах. Когда мальчик подрос, его послали учиться в Самарскую мужскую гимназию. Помогал ему во всем брат Афанасий. Кроме гимназии Гришу возили в городской кафедральный собор на богослужения и еще в иконописную мастерскую. Когда Гриша оказывался в мастерской, он был просто сам не свой. Вдыхая запах олифы, скипидара и лаков, он испытывал радостное праздничное чувство. Как-то раз он показал хозяину мастерской свои рисунки на бумаге карандашом и акварелью. Рисунки пошли по рукам, мастера покачивали головами и, одобрительно пощелкивая языками, похлопывали Гришу по спине. Вскоре они, не ленясь, стали учить его своему мастерству тонкой иконной живописи, с самого начала, с азов. Трудно это было поначалу, ой как трудно. Брат давал ему в рот кисть, и он начинал. Доска должна была лежать на столе плашмя, ровно, чтобы краска не стекала вниз. Кисточку по отношению к доске нужно было держать вертикально. Чем лучше это удавалось, тем тоньше выходил рисунок. От слишком близкого расстояния ломило глаза, от напряжения болела шея. После двух-трех часов такой работы наступал спазм челюстных мышц так, что у Гриши не могли вынуть изо рта кисть. Ему удавалось раскрыть рот только после того, как на скулы накладывали мокрые горячие полотенца. Но зато успехи были налицо: рисунок на иконе выходил твердый, правильный. Иной так рукой не сделает, как Гриша зубами. Начинал он с простых икон, где была одна фигура святого, но потом понемногу перешел к более сложной иконографии.
В двадцать два года Григорий закончил Самарскую гимназию и возвратился в родную Утевку, где стал писать иконы на заказ. Написанные им образы расходились нарасхват. Мало того, что иконы были хороши и благодатны, но особенно в народе ценили и отмечали то, что это были не обычные иконы, а нерукотворные. К 1885 году, в царствование императора Александра III, в селе Утевке начали строить соборный храм в честь Святой Живоначальной Троицы. Проект церкви вызвал у Григория Журавлева какие-то возражения, и односельчане доверили ему исправить недочеты. По усовершенствованным им чертежам (ещё один талант самородка) и была сооружена утевская церковь. Что же касается живописного убранства храма, то Григория пригласили расписывать стены. Целые дни проводил он на специально созданных для него «подмостках». Страшно тяжело было расписывать купол храма. Ему приходилось лежать на спине, страдать от усталости и боли, но он все-таки сумел завершить роспись купола. От этой работы на лопатках, крестце и затылке образовались болезненные кровоточащие язвы. От напряжённой работы и постоянного вглядывания в рисунок почти полностью испортилось зрение. Постоянно трескались и кровоточили губы, основательно стерлись передние резцы. Когда он, сидя после работы за столом не мог есть от боли во рту, близкие говорили ему: «Мученик ты, Гришенька, мученик ты наш».
Несколько лет Григорий Журавлёв расписывал храм и прославил своими фресками церковь на всю губернию. Были у Григория Журавлёва и другие ответственные заказы. В 1892 г. в Самаре был освящён кафедральный соборный храм Христа Спасителя. Покровителем Самары считался святитель Алексий. Написать икону небесного покровителя губернатор А. Свербеев поручил Григорию Журавлеву, выразив, таким образом, признание таланта иконописца. (Дальнейшая судьба самарского храма Христа Спасителя печальна: храма нет, он взорван богоборческой властью советских времен).
Вскоре слух о необычном мастере дошёл до Царствующего Дома. Журавлёв был приглашён в столицу и там всех удивил своим искусством. Пробыл он в Петербурге три года. Для последней царствовавшей в России семьи Журавлев написал групповой портрет, которым Николай II остался доволен. Вернулся он на родину с назначенной от Царя пенсией в размере 25 рублей золотом ежемесячно. А самарскому губернатору было приказано выдать иконописцу иноходца с зимним и летним выездом.
Хотя у Григория были средства, но иконописную мастерскую он не заводил, по-прежнему писал образа сам. Ученики помогали ему растирать краски, готовить иконные доски, грунтовали. За иконами Григория Журавлёва приезжали с далёких окраин России. В жизни он всегда был в ровном мирном расположении духа, ничто не колебало и не омрачало его души. Всегда весёлый, жизнерадостный, как огонёк светил он людям, поддерживал их, как мог, в трудные времена. На людей он не производил впечатления человека, обделённого судьбой. Наоборот, отличался он необыкновенной силой духа, все его уважали и любили.
В 1916 году, когда шла тяжёлая кровопролитная война с Германией, Григорий заскучал, стал часто болеть. Во время одной особенно тяжелой болезни ему было откровение: что скоро наступят лихие времена, когда и он сам, и его иконы никому не будут нужны. А через три года так и случилось, но Григорий этого не видел, потому что уже лежал в могиле. Он умер в конце 1916 года, перед самой революцией. Похоронили его в церковной ограде Утевского Троицкого храма.
В Свято-Троицкой Сергиевой Лавре, в Сергиевом Посаде, бережно хранится одна из икон кисти Григория Журавлёва под названием «Святой Лев - папа римский». Она являяется образцом одной из иконописных школ XIX века.
Безрукий художник Григорий Журавлев создавал на самарской земле свои великие творения: зажав зубами кисть, писал Божественной чистоты и красоты святые образа.
Иконописец Григорий Николаевич Журавлев... Его имя сейчас хорошо известно в Самарской области, в России и даже за границей. Мастер от рождения не имел ни рук, ни ног, но при этом создавал великие творения, зажав зубами кисть, писал Божественной чистоты и красоты святые образа. И первым рассказал о Григории Журавлеве Александр Станиславович Малиновский, профессор, доктор технических наук, член Союза писателей России, обладатель российской Литературной премии в номинации «Русская повесть» и первой премии - в номинации «Лучшая детская книга России» в 2004 году. Родом он, как и сам художник, из села Утевка ныне Нефтегорского района Самарской области и уже более тридцати пяти лет занимается исследованием жизни и трудов иконописца-самородка. Недавно вышла в свет документальная повесть А.С. Малиновского «Радостная встреча», в которой автор на основе архивных материалов, бесед с односельчанами, лично установленных новых фактов рассказывает о судьбе Григория Журавлева. Написанные им иконы ценили в народе, потому что от них исходили особые благодать и чистота, их считали нерукотворными: без помощи Господней не может так сработать человек без рук и без ног, держа кисточку в зубах. Это уже четвертое, значительно дополненное издание книги - итог кропотливой работы автора.
В 2008 году исполняется 150 лет со дня рождения художника, он появился на свет Божий в 1858 году, а вот день и месяц пока не установлены. Умер он 15 февраля (по новому стилю) 1916 года. Школьный учитель села Утевка краевед Кузьма Емельянович Данилов записал в 1961 году воспоминания своего односельчанина Спиридона Васильевича Трайкина, из которых выяснилось, что мать художника носила до замужества фамилию Трайкина, а вот имя ее пока не установлено, как неизвестно или утеряно многое другое, связанное с Григорием Журавлевым. О том, что же нового удалось узнать за последнее время, рассказывает сегодня сам автор книги - Александр Малиновский.
«...А на нас смотрят лики святых»
- Александр Станиславович, что побудило вас заняться исследованием судьбы Григория Журавлева?
- Вот представьте, мне тринадцать-четырнадцать лет, сидим мы на завалинке с дедом (а я же родом из Утевки!), он мне рассказывает о Грише Журавлеве, как он, не имея рук, рисовал, как ездил на тарантасе, как хлестко умел щелкать кнутовищем. И как же пацану не начать интересоваться таким необычным человеком? Гоняем мы с ребятами голубей в церкви, а на нас лики святых смотрят... Приходим домой, спрашиваем: что это такое? Взрослые нам объясняют - это Журавлев зубами нарисовал. Поступил я в институт и уже позднее стал понимать, насколько серьезно все то, что я с детства слышал о храме и о «местной достопримечательности» - Григории Журавлеве. На все мои попытки собирательства каких-то сведений о художнике тогда, в шестидесятые годы, в период воинствующего атеизма, смотрели с подозрительностью. А меня будоражило то, как человек без рук мог рисовать зубами. Как он всю жизнь мог положить на то, чтобы писать иконы? Так постепенно набирался материал для книги, хотя планов писать у меня поначалу и не было.
В конце восьмидесятых, когда народ в стране стал требовать открытия церквей, в Утевке с повеления властей... сорвали с храма изумительной красоты крест для того лишь, чтобы закрыть этот вопрос окончательно! И когда я в очередной свой приезд в село увидел церковь без креста - какое же тяжелое это было зрелище! Именно в тот момент я закрылся дома и сел писать повесть. Написал ее быстро, потому что все материалы были под рукой и мне хотелось запечатлеть на бумаге, сохранить хотя бы то, что есть. Эта книга родилась вначале от внутреннего удивления такому чуду, каким был Григорий Журавлев, а затем - от внутреннего сопротивления тому потоку богоборчества, который разразился в конце восьмидесятых годов, когда была объявлена полная свобода всему, в том числе и греху!
- Была ли в действительности встреча Григория Журавлева с Царем-Мучеником Николаем?
- В народе ходит предание о том, что такая встреча была, что Григорий Николаевич ездил в столицу, писал портрет Царской Семьи. Некоторые эти сведения подают как безспорный факт. Однако документально он нигде не подтвержден. Единственное, что имеется на сегодняшний день, - это на полстранички запись краеведа К.Е. Данилова, который беседовал с местными старожилами, о том, что Царь приглашал Журавлева в столицу. Возможно, что так все и было и Журавлев побывал у Императора, потому что впоследствии художнику была назначена пенсия в размере двадцати пяти рублей в месяц. А предшествовало этим событиям, по всей видимости, письмо Григория Николаевича самарскому губернатору Александру Дмитриевичу Свербееву, человеку просвещенному, глубоко верующему, из старинного московского дворянского рода, который в течение десяти лет вел личные дневники. Так вот, работая в Российском государственном архиве литературы и искусства, я насчитал двадцать три дневника губернатора, с 1877 по 1916 годы. И среди них обнаружил четыре письма художника Журавлева, три из которых предназначались губернатору, а четвертое - будущему Императору и Царственному Страстотерпцу Николаю II. Вот содержание письма, адресованного Цесаревичу Николаю Александровичу:
«Его Императорскому Высочеству Государю Наследнику Цесаревичу.
Ваше Императорское Высочество, покорнейше и усердно прошу Ваше Императорское Высочество, что я, крестьянин Самарской губернии Бузулукского уезда с. Утевка Григорий Журавлев, от всего моего сердца желаю поднести Вашему Императорскому Высочеству икону - Святителя и Чудотворца Николая, которую я написал ртом, а не руками по той причине, что от своей природы не имею силы и движения в руках и ногах своих.
Ваше Императорское Высочество, покорно прошу Вашего Высочайшего имени принять сию икону, которую я подношу к Вашему Императорскому Высочеству от всей моей души и любви.
Ваше Императорское Высочество!
Покорнейше прошу Вас допустить препровождаемую сию икону до Вашего Высочайшего имени потому, что я не имею у себя рук и ног.
И написал сию икону по вразумлению Всемогущего Бога, который допустил меня на Свет Божий. И даровал мне дар. Потом открылось движение моего рта, которым я управляю свое мастерство по повелению Божию».
Вот это и есть документально подтвержденные сведения о том, что Царь Николай знал об уникальном иконописце из самарской Утевки. Из писем губернатору Свербееву стало известно, что Григорию в его трудах помогал его отец. Художник пишет: «Прошу Ваше Превосходительство приказать господину Наумову выдать деньги, которые мне обещался выдать господин Наумов, за иконы Спасителя... и передать моему родителю, которому я вручил свою доверенность». Больше половины выполненных Григорием икон были на золоте и многие - собственноручно подписаны им на тыльной стороне так: «Сию икону писал зубами крестьянин Григорий Журавлев села Утевка Самарской губернии, безрукий и безногий. Года 1885, 2 июля».
«Утевская Мадонна»
- Какие подробности биографии Журавлева вам удалось выяснить за время работы над книгой?
- Я успел расспросить трех односельчан, которые видели Журавлева живым. Вскоре после издания книги в Утевке начал восстанавливаться храм во имя Святой Троицы. Горячо, всей душой болеет за это дело протоиерей Анатолий Копач, настоятель прихода. Вместе нам удалось определить место захоронения Григория Журавлева, оно в ограде утевского храма. Место указала жительница села Мария Емельяновна Пестименина - внучка попечителя этого храма Иона Тимофеевича Богомолова. На месте упокоения иконописца по благословению Архиепископа Самарского и Сызранского Сергия мы установили Православный крест - так обозначилась его могила.
По моей просьбе знакомый художник выполнил красками с фотографии Григория Журавлева его портрет. Это сделано для того, чтобы люди могли видеть лицо, глаза безрукого художника, ведь сохранившиеся старые фотографии очень невысокого качества. Копии портрета имеются в нефтегорском музее, в музее села Утевка, я передал их также отцу Анатолию и в Самарский Епархиальный музей. 
- У вас в книге приводится фотография «Утевской Мадонны» - утерянной иконы, написанной Журавлевым. А где хранится подлинник иконы?
- Эту икону я впервые сфотографировал в начале шестидесятых годов у Александры Михайловны Подусовой, владелицы иконы, в доме 18 по улице Уральской (сейчас, возможно, улица переименована). А.М. Подусова рассказывала, что художника Журавлева специально привезли к ним в дом, когда он принимал на заказ икону. Его внесли и посадили за стол. Ребятню отправили на улицу, но она видела, как взрослые сидели за столом, разговаривали. Ей было тогда лет шесть, то есть это происходило в самом начале прошлого века. Вот пока и вся история «Мадонны». Я думаю, будет продолжение. А фотография «Утевской Мадонны» в книге - не моя. Свой негатив пленки шестидесятых годов я не нашел. И тогда мне вспомнилось, что примерно в то же самое время, что и я, подобные снимки делал друг моего брата, Владимир Игольников. Я вышел на него, мы отыскали и размножили те его давние снимки. На фотографии в книге видно, что на иконе нет кустика вербы, какой имеется на множестве снимков этого образа. Сама икона «Утевская Богородица» находится в Самаре, в частных руках.
- Как же Григорию Журавлеву удавалось так много работать, ведь он физически был очень немощен?
- Да, у него ведь только зачатки конечностей были, руки и ноги так и не выросли. В Утевке жила семья Тимантаевых. Так вот, совершенно случайно я нашел записанные на бумаге свидетельства одного из членов семьи о том, что когда ему было одиннадцать лет, он лично видел Григория Журавлева. У художника вместо ног чуть-чуть пониже колен были обрубки, и он все же мог ходить на коленях. Он привязывал ремнями к коленям кожаные ходульки и передвигался. Об этом же писала и газета «Самарские ведомости» в 1880 году: атрофированы были от кисти до плеча руки и от ступни до колена - ноги, но все же на коленях он ходить мог. То есть его либо носили, либо он потихоньку перемещался сам. И то, о чем некоторые пишут сегодня, например, что Григорий ложился на траву и перекатывался - не до конца достоверно. Никто из утевских старожилов ни разу не рассказывал мне о том, что он катался как обрубок.
Он был простым и веселым
- Известно ли что-то о подготовке к канонизации Григория Журавлева?
- Для канонизации нужны чудеса по молитвам к подвижнику. Или чудеса от икон Журавлева. Таких фактов я знаю не много. Есть один случай, который нельзя однозначно трактовать как чудо, но он имел место. Поведал мне о нем один художник, который вначале написал мне письмо, а затем мы с ним встретились. Этот человек рассказал, что у него сильно болела жена, то ли после инсульта, то ли после инфаркта она лежала, не могла вставать и ходить. И после прочтения книги о Григории Журавлеве ее настолько восхитила эта личность, что она поднялась и стала ходить. Было это давно, вскоре после издания моей первой книги. А спохватился я об этом лет пять назад, когда зашла речь о канонизации Журавлева. Но ни адреса того художника, ни места его работы у меня нет, знаю только фамилию.
- Каков был по характеру Григорий Журавлев? Каким он остался в памяти земляков?
- Рассказов о нем я слышал немало. Ведь как было? Ходишь-ходишь по селу, расспрашиваешь - и ничего нового! И вдруг встречаешь человека - просто кладезь! Все знает! Например, дед Корнев. Захожу в сени, слышу разговор в доме. Здороваюсь. Сидят два крепких деда, одному девяносто, другому - около того. Один из них - дед Корнев - жил около церкви, он рассказывает: Григорий был веселый человек, очень доступный, умел ядрено, по-крестьянски пошутить. Очень энергичный был, любил рыбалку, задорно пел частушки. Об этом говорили многие люди, которые знали его лично.
И еще вот что мне запомнилось. Когда Гриша родился, мать из-за уродства мальчика хотела его утопить и сама утопиться. Дед Гриши остановил ее, сказав, что сам будет смотреть за мальчиком. Петр Васильевича Трегубов, двоюродный брат Журавлева, подтвердил эти слова.
Наследие Журавлева
Известность к Журавлеву пришла из-за границы, где-то в году восемьдесят пятом в Боснии нашли его иконы. Почему так получилось, что там вспомнили о нем, а мы забыли?
- Письмом югославского искусствоведа Здравко Каймаковича я начал свою первую книгу; это своего рода литературный прием, потому что более серьезных фактов на тот момент у меня просто не было. Чтобы у читателя родилось доверие к книге и к автору, я начал повествование с факта, который легко подтверждается: на руках у меня имелось это самое письмо. А затем уже все журналы стали писать о том, что все началось с Югославии... Да нет же! Там как раз ничего и не знали: обнаружили икону и прислали письмо в Россию; при этом долгое время считали, что икона - подделка. А вот эти деды здесь, в Утевке жили, они знали Журавлева лично и многое о нем рассказали!
- Много ли работ Журавлева находится сегодня в частных руках?
- Журавлев, как правило, подписывал свои работы. Нередко люди подводят меня к своим домашним иконам, говорят, это журавлевские, а его подписи на них нет. К таким образам я отношусь с сомнением: не уверен, что они выполнены Журавлевым. Но бывают и удачные находки. Года два назад я обнаружил у одной пожилой женщины в поселке Кряж (на окраине Самары) карандашный портрет молодого человека работы Григория Журавлева и выкупил его. Сейчас этот портрет хранится в утевском музее. По словам бывшей владелицы портрета, на нем изображен Иван Соловьев, прибывший в поселок Кряж вместе со своей супругой Феодосией Алексеевной из села Кинель-Черкассы. Мне известно, что Григорием Журавлевым были написаны еще два портрета. Но найти их пока не удалось.
- Где хранятся другие иконы Журавлева?
- Четыре иконы находятся в Самарском церковно-историческом Епархиальном музее. Это иконы Божией Матери «Млекопитательница», Смоленская, святые Кирилл и Мефодий, Жены-Мироносицы. Последняя икона без подписи Журавлева, поэтому я не могу утверждать, что это его работа, но она приписывается ему. Есть также эскиз головы ребенка письма Журавлева. Икона «Святой Лев - Папа Римский» находится в церковно-археологическом кабинете Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. Известная многим икона Спасителя хранится в утевском Свято-Троицком храме. Там же иконы «Иисус Христос с Предстоящими», «Усекновение главы Иоанна 
Предтечи», «Взыскание погибших», «Скоропослушница» и другие.
- Александр Станиславович, исследуя судьбу Григория Журавлева, что духовно полезного вы взяли для себя? И как вам удавалось совмещать творчество и работу крупного руководителя?
- Ни одна из моих книг не писалась так легко, как первая. Я понял, что повесть о Григории Журавлеве явилась своеобразным камертоном всего моего мироощущения в литературе. Лгать читателю, излагать неправильные факты я считаю недопустимым, да и не могу. В храм хожу, хотя и не такой уж я воцерковленный человек. Читаю святоотеческую литературу и стараюсь тот духовный пробел, который принесла нам ушедшая безбожная эпоха, восполнить, в том числе и молитвами перед святыми образами, написанными моим замечательным земляком.
Тридцать семь лет я проработал на нефтехимическом производстве, из них семнадцать лет был генеральным директором трех крупных заводов. Параллельно около двадцати лет работал в науке, защитил докторскую диссертацию. Все это время понемногу писал и всегда думал, что вот выйду на пенсию - стану писать. Но не выдержал и начал намного раньше. Еще будучи генеральным директором, напечатал сборник стихов. После этого подошел ко мне один мастер на заводе и сказал: «Александр Станиславович, знаю, что вы человек не робкого десятка, но такой отчаянности от вас не ожидал».
На снимках: Григорий Журавлев; икона Божией Матери «Млекопитательница» кисти Григория Журавлева; икона святых равноапостольных Кирилла и Мефодия - считается, что и она написана Журавлевым.