Как связаны между собой язык и мышление. Язык и мышление

22.12.2020

Проблема взаимосвязи языка и мышления относится к самым сложным и актуальным вопросам не только общего языкознания, но и логики, психологии, философии. Пожалуй, нет ни одного сколько-нибудь значительного труда в области этих наук на протяжении всего их развития, в котором в той или иной форме не обсуждался бы или по крайней мере не ставился бы этот вопрос.

Сложность проблемы обусловлена прежде всего сложностью и противоречивостью природы и мышления и языка. Будучи необходимыми атрибутами человека, оба явления сочетают в себе социальное и биологическое (соответственно двойственной природе человека). С одной стороны, и язык и мышление представляют собой порождение мозга человека как homo sapiens, с другой стороны, язык и мышление являются социальными продуктами, поскольку сам человек есть социальное явление.

По словам К. Маркса, «индивид есть общественное существо. Поэтому всякое проявление его жизни — даже если оно и не выступает в непосредственной форме коллективного, совершаемого совместно с другими, проявления жизни, — является проявлением и утверждением общественной жизни».

В единстве социального и индивидуально-биологического проявляется наиболее общая специфика и языка и мышления.

Именно этим, по-видимому, в первую очередь объясняется то трудно обозримое многообразие концепций, которые существовали и существуют в соответствующих науках относительно и языка, и мышления, а тем самым и соотношения между ними. При этом важно подчеркнуть обусловленность этих концепций теми или иными философскими системами, которые иногда даже неосознанно разделялись их авторами.

Решение проблемы отношения между языком и мышлением (отношения слова и мысли) «колебалось всегда и постоянно — от самых древних времен и до наших дней — между двумя крайними полюсами — между отождествлением и полным слиянием мысли и слова и между их столь же метафизическим, столь же абсолютным, столь же полным разрывом и разъединением».

Отождествление языка и мышления (нужно отметить, что оно происходит далеко не всегда в явной форме) логически приводит к снятию проблемы вообще. Вопрос о связи языка и мышления объявляется псевдопроблемой и устраняется из поля зрения исследователя.

Полное же разъединение и противопоставление языка и мышления как независимых и лишь внешне связанных явлений, рассмотрение слова как внешнего выражения мысли, ее одеяния — «только разрубает узел, вместо того, чтобы развязать его», ибо в этом случае связь рассматривается как нечто в такой степени механическое, что возможно пренебречь ею при рассмотрении обоих соотносящихся явлений.

В настоящее время обе крайние тенденции продолжают существовать в различных вариантах. Так, различное отношение к мышлению и его связи с языком лежит в основе двух разных направлений: «менталистического», в котором отмечается стремление к отождествлению языка и мышления, приписыванию языку той роли в психике человека, которая принадлежит мышлению, и «механистического» (бихевиористского), которое отрывает язык от мысли, рассматривая мышление как нечто внеязыковое (экстралингвистическое) и исключая его из теории языка, вплоть до того, что мышление вообще объявляется фикцией.

По-видимому, правильным подходом к данной проблеме будет тот, который исходит из очевидного факта — наличия сложной взаимосвязи между языком и мышлением. В общем виде она представляется следующим образом. Основу выражаемого в языке содержания образуют мысли. Именно через мышление, через отражательную деятельность человеческого мозга языковые единицы могут соотноситься с предметами и явлениями объективного мира, без чего невозможно было бы общение между людьми при помощи языка.

С другой стороны, в звуковых комплексах того или иного языка, которые выступают как материальные сигналы элементов объективного мира, отражаемых в мышлении, закрепляются результаты познания, а эти результаты служат базой дальнейшего познания. Поэтому язык часто характеризуют как орудие, инструмент мышления, а взаимосвязь языка и мышления как их единство.

Признание тесной связи между языком и мышлением является одним из основных положений материалистического языкознания. Однако, один этот постулат еще не решает всей проблемы. Отношение между языком и мыслью (сознанием) входит в более широкую проблему, — проблему соотношения трех звеньев: языка — мышления — объективной действительности, или, как часто формулируют эту проблему, слова — мысли — вещи.

В плане основного вопроса философии на первый план в этой триаде выступает отношение мышления (сознания) к объективной действительности, чем и обусловливается в свою очередь отношение языка к вещи. Материалистическая концепция языка решает этот вопрос таким образом: поскольку сознание вторично по отношению к бытию и отражает объективную действительность, то, следовательно, и в языке через мышление также отражается мир вещей и явлений, познанных человеком.

Именно на обоснование материалистического понимания мышления — и тем самым языка — в противоположность идеалистической концепции направлены высказывания К. Маркса в «Немецкой идеологии», на которых основывается тезис о единстве языка и мышления, принятый в советском языкознании. Как известно, в этой работе К. Маркс дает критический анализ философии младогегельянцев, их идеалистической концепции сознания как самостоятельного феномена, «чистого», свободного от материи духа, «продуцирующего» действительные отношения между людьми, всю их деятельность. При этом обоснование материальной основы мышления идет в двух направлениях.

Подчеркивается, что во-первых, мышление материализуется в языке, в звуках, через которые оно дано другими людям в ощущении, что непосредственной действительностью мысли является язык. Во-вторых, особое внимание обращается на то, что «ни мысли, ни язык не образуют сами по себе особого царства, что они — только проявления действительной жизни».

Таким образом, общая философская основа различных концепций языка проявляется не только и не столько в том, как решается вопрос о соотношении языка и мышления, но и в том, как решается проблема отношения сознания и бытия.

Понимание связи языка и мышления как их единства, т. е. признание сложного взаимодействия между ними, еще недостаточно характеризует ту или иную концепцию в общефилософском плане, ибо при этом самое мышление может интерпретироваться идеалистически как первичное явление, определяющее бытие. Примером может служить концепция В. Гумбольдта, который всячески подчеркивает единство процесса мышления и его звукового воплощения в речевой деятельности, оставаясь при этом на идеалистических философских позициях в вопросе о соотношении мысли и вещи.

С другой стороны, признание материалистической концепции отношения сознания и объективного мира как вторичного и первичного, идеального и материального, может сочетаться с такой интерпретацией формулы о единстве языка и мышления, которая приводит в конечном счете к их отождествлению или же к полному отрыву друг от друга, т. е. к одной из крайностей, о которых говорилось выше.

Это связано с тем, что недостаточно охарактеризовать данное отношение как единство его членов, нужно определить, во-первых те общие признаки, на основании которых то или иное отношение должно квалифицироваться как единство, и, во-вторых, доказать наличие этих признаков в данном конкретном случае.

Термин «единство», применяемый без достаточного уточнения и анализа данного понятия, приводит часто к тому, что связь языка и мышления, в явной или неявной форме, интерпретируется как единство формы и содержания. Язык рассматривается как форма мышления, мышление — как содержание языковых образований. Отсюда следует по сути отождествление обоих феноменов, поскольку форма и содержание в своем единстве являются неотъемлемыми сторонами одного и того же предмета.

Нужно отметить, что в явной форме рассмотрение отношения языка и мышления как формы и содержания встречается в последнее время все реже. Все более осознается, что язык и мышление — это особые очень сложные явления, каждое из которых имеет свою специфическую форму и свое специфическое содержание.

Задача заключается в том, чтобы исходя из общего тезиса о теснейшей взаимосвязи языка и мышления и их производности от действительности, противостоящего концепциям, отождествляющим язык и мышление или же рассматривающим их как независимые явления, выявить формы этой взаимосвязи и механизм взаимодействия между ними.

Совершенно очевидно, что это весьма трудная задача, требующая совместных усилий, исследований в области различных наук: психологии, логики, гносеологии, кибернетики, языкознания, физиологии высшей нервной деятельности. Пока наука еще далека от сколько-нибудь осязаемого решения ряда важнейших вопросов, связанных с данной проблемой, сложность которой становится тем более очевидной, чем глубже проникает исследовательская мысль и в область мышления, и в область языка.

Будучи единством биологического и социального, и язык и мышление имеют две стороны своего функционирования (бытия). С одной стороны, они существуют как некие статические объекты, в которых реализованы, закреплены достижения общественного познания. Это, во-первых, система языка, в которой отложились в виде языковых значений наиболее общие знания о мире, во-вторых, это совокупность языковых текстов, памятников, в которых на основе этих общих знаний зарегистрированы более частные знания из различных областей действительного мира, зафиксированы результаты мышления многих поколений.

Другая форма проявления (бытия) обоих явлений — это мыслительно-речевая деятельность человека со всеми ее сложностями и закономерностями.

В истории языкознания в той или иной форме всегда отмечалась эта двойственность онтологии языка и мышления, которая в зависимости от представляемого направления интерпретировалась по-разному (ср. логический и психологический аспекты в таких называемых «менталистских» теориях языка, виртуальную и актуальную сторону знака в разных вариантах у Э. Гуссерля, Ш. Балли и др., парадигматический и синтагматический аспекты языкового знака и, наконец, различные теории языка и речи).

Следует подчеркнуть, что при всех попытках разграничения разных форм существования языка, его двухаспектность всегда была камнем преткновения в исследовании природы языка и мышления, а также причиной односторонних концепций и различного рода крайних точек зрения на их взаимодействие. С. Л. Рубинштейн так характеризует эти трудности: «Трудность решения вопроса о соотношении мышления и языка, мышления и речи связана в значительной мере с тем, что при постановке ее в одних случаях имеется в виду мышление как процесс, как деятельность, в других — мысль как продукт этой деятельности; в одних случаях имеется в виду язык, в других — речь.

Соотношение языка и речи берется то в функциональном, то в генетическом плане, причем в первом случае имеются в виду способы функционирования уже сформировавшегося мышления и роль, которую при этом играет язык и речь, во втором случае вопрос заключается в том, являются ли язык и речь необходимыми условиями возникновения мышления в ходе исторического развития мышления у человечества или в ходе индивидуального развития у ребенка.

Понятно, что если принимается во внимание главным образом одна из сторон проблемы, а решение относится затем ко всей проблеме в целом без дифференциации различных ее аспектов, то решение уже в силу этого оказывается неоднозначным».

Серебренников Б.А. Общее языкознание — М., 1970 г.

Мышление есть высшая форма активного отражения объективной реальности, состоящая в целенаправленном, опосредствованном и обобщенном познании субъектом существенных связей и отношений предметов и явлений, в творческом созидании новых идей, в прогнозировании событий и действий. Возникает и реализуется в процессе постановки и решения практических и теоретических проблем.

Мышление можно определить так же как процесс оперирования конкретно-чувственными и понятийными образами предметов. Мышление – это процесс, но мышление также и способность, имеющаяся уже при чувственном отражении действительности. Эта способность включена в чувственно-сенситивную способность, обеспечивая ее трансформацию в способность к абстрактному мышлению.

Биологическим субстратом мышления является высокий уровень развития головного мозга, исторически сформировавшегося в процессе становления человека, общества, материальной и духовной культуры. Мышление протекает в различных формах и структурах (понятиях, категориях, теориях), в которых закреплен и обобщен познавательный и социально-исторический опыт человечества. Отправляясь от чувственного опыта, мышление преобразует его, дает возможность получать знания о таких свойствах и отношениях объектов, которые недоступны непосредственному эмпирическому познанию. Орудием мышления является язык, а также другие системы знаков (как абстрактных, так и конкретно-образных).

Язык – система знаков, служащая средством человеческого общения, мышления и выражения. С помощью языка осуществляется познание мира, в нем объективируется самосознание личности. Язык является специфически социальным средством хранения и передачи информации, а также управления человеческим поведением.

Сначала рассмотрим язык как систему знаков, а затем опишем его особенности и функции.

Знак – материальный предмет (явление, событие), выступающий в качестве представителя некоторого другого предмета, свойства или отношения и используемый для приобретения, хранения, переработки и передачи сообщений (информации, знаний). Различают языковые и неязыковые знаки. Среди последних можно выделить знаки-копии, знаки-признаки и знаки-символы.

Знаки-копии – это воспроизведения, репродукции, более или менее сходные с обозначаемым (фотографии, пиктограммы, иконические модели).

Знаки-признаки связаны с обозначаемыми предметами как действия со своими причинами (симптомы, приметы).

Знаки-символы в силу заключенного в них наглядного образа используются для выражения некоторого, часто весьма значительного и отвлеченного, содержания.

Языковые знаки не функционируют независимо друг от друга, а образуют систему, правила которой определяют закономерности их построения, осмысления и употребления. Знаки, входящие в состав языков как средств коммуникации в обществе – знаки общения. Знаки общения делятся на знаки естественных языков и искусственных знаковых систем. Знаки естественных языков состоят из звуковых знаков, а также соответствующих им рукописных, типографских и иных знаков. Неязыковые знаки играют в коммуникации вспомогательную роль.

Различают предметное, смысловое и экспрессивное значение знака. Предмет, обозначаемый знаком называется его предметным значением . Смысловое значение знака – это его свойство представлять, фиксировать определенные характеристики обозначаемого объекта, определяющие область приложения знака; это то, что понимает человек, воспринимающий или воспроизводящий данный знак. В науке смысловое значение знака приобретает форму понятия, причем в ряде областей предметы, обозначаемые знаком, представляют собой идеализированные объекты. Под экспрессивным значением знака понимаются выражаемые с помощью данного знака чувства и желания человека, употребляющего его.

Язык участвует в осуществлении практически всех высших психических функций, будучи наиболее тесно связан с мышлением. Связь эта нередко трактуется как параллелизм речевых и мыслительных процессов (соответственно устанавливается взаимоотношение единиц языка и мышления – чаще всего слова и понятия, предложения и суждения), что связано с упрощенным толкованием языкового значения как непосредственного отражения объекта в зеркале языка. Значение же есть система констант речевой деятельности, обеспечивающих относительное постоянство отнесения ее структуры к тому или иному классу; тем самым значение, поскольку оно полностью усвоено носителем языка, есть как бы потенциальный заместитель всех тех деятельностей, которые оно опосредует для человека. Язык участвует в процессе предметного восприятия, является основой памяти в ее специфически человеческой (опосредствованной) форме, выступает как орудие идентификации эмоций и в этом плане опосредует эмоциональное поведение человека.

Звуковой язык, как и пластика человеческого тела, является естественной системой знаков – в отличие от искусственных языков, специально создаваемых в науке и искусстве. Специфической особенностью человеческого языка является наличие в нем высказываний о самом языке, обусловливающей способность языка к самоописанию и описанию других знаковых систем. Другая особенность языка – его членораздельность, внутренняя расчлененность высказывания на единицы разных уровней (словосочетания, слова, морфемы, фонемы). Это связано с аналитизмом языка – дискретностью смысла его единиц и способностью их к комбинированию в речи по известным правилам. Аналитизм языка позволяет ему строить тексты – сложные знаки, обладающие развитой системы модальности, временной мерой и выражением лица. Все эти особенности языковых значений обусловливают универсальность языка по сравнению с другими знаковыми системами, позволяют языку описывать мир как целое, называть предметы мира, описывать поведение людей и давать личные имена людям и коллективам, определяя тем самым строение коллективов людей.

Язык и мышление. Речь. Различия между языком и мышлением.

Язык и мышление
Мысль человека всегда оформлена языком.
Язык представляет собой сложную систему знаков, которые используются для целей коммуникации и познания. Вне языка образы мысли, как неясные побуждения, волевые импульсы, могут быть переданы только посредством мимики или жестов, которые несравнимы с речью, раскрывающей замыслы, чувства и переживания человека.
Речь - это общение между людьми посредством языка. Мышление неразрывно связано с языком и речью, и данная связь очень сложна.
Язык и мышление образуют определенное единство, которое включает в себя два основных аспекта: - генетический - который выражается в том, что происхождение языка было тесно связано с возникновением мышления и наоборот; - функциональный - язык и мышление в их современном состоянии представляет собой такое единство, стороны которого взаимно предполагают друг друга и способствуют взаиморазвитию. Являясь чувственно воспринимаемой стороной мышления, язык обеспечивает мыслям человека реальное существование. Вне чувственного восприятия мысль недоступна для других. Язык участвует не только в выражении мысли, но и в самом ее формировании. Нельзя противопоставлять «чистое», внеязыковое мышление и его «вербализацию» - последующее выражение в языке. Вместе с тем язык и мышление не тождественны. Каждая из сторон единства, составляемого ими, относительно самостоятельна и обладает своими специфическими законами функционирования и развития. Поэтому характер взаимоотношений языка и мышления в процессах познания и общения может быть различным в зависимости от видов мышления, целей мыслительной деятельности и др.
То есть, между языком и мышлением существуют определенные различия:
1) отношения между мышлением и языком в процессе отражения человеком мира не могут быть представлены в виде простого соответствия мыслительных и языковых структур. Мышление осуществляется в общих для всех людей формах, а естественные языки очень сильно различны;
2) строение языка и мышления также различно. К основным единицам мышления относятся понятия, суждения и умозаключения. Составными частями языка являются фонема, морфема, лексема, предложение, аллофон и др.;
3) мышление отражает объективный мир в идеальных образах с разной степенью глубины и детализации, постепенно приближаясь к более полному охвату предметов и их определенности, к постижению сущности. Язык же закрепляет полученное знание, он выделяет и подчеркивает в нем то, что ранее было сделано мышлением. Причем делает он это с помощью своих, специально выработанных для этого средств, в результате чего в формах языка достигается адекватное воспроизведение характеристик предметной действительности;
4) язык развивается под влиянием предметной деятельности и традиций культуры общества, а мышление связано с овладением понятийным аппаратом и законами логики, с познавательными способностями субъекта. Язык и мышление, находясь в таком противоречивом единстве, взаимно влияют друг на друга. Мышление воздействует на язык следующим образом: - мышление - содержательная основа для языка, для речевых выражений; - мышление контролирует использование языковых средств в речевой деятельности, саму речевую деятельность, управляет использованием языка в коммуникации; - в своих формах мышление обеспечивает освоение и наращивание знаний, закрепляемых в языке, опыта его употребления; - мышление определяет уровень языковой культуры; - обогащение мышления ведет к обогащению языка. Язык влияет на мышление следующим образом: - язык - средство формирования единиц мысли и их сочетаний во внутренней речи; - язык - средство для моделирования мысли; - и др.

Введение

Глава I. Возникновение языка, речи, мышления и связь между ними

Глава II. Язык определяет мышление или мышление определяет язык?

Заключение

ВВЕДЕНИЕ

По сей день наиболее непостижимой и столь же притягательной для изучения со стороны языкознания, психологии, лингвистики, психолингвистики, логики и прочих наук является тема соотношения языка и человеческого сознания. Даже не зная законов, по которым осуществляет свою работу мышление, и только примерно догадываясь, как осуществляется наша речевая деятельность, мы нисколько не сомневаемся, что мышление и язык связаны между собой. Сколько раз в жизни каждому из нас доводилось сообщать кому-либо некую информацию. В данном случае, процесс говорения имеет целью породить процесс понимания у получателя информации.

Но существуют случаи, когда мы используем язык не для передачи информации другим людям, а для организации собственного мыслительного процесса: тихонько, шепотом или "про себя" проговариваем слова, а иногда и целые предложения, пытаясь что-то уяснить или понять. И что примечательно - получается! Зачастую мысль, облеченная в слова, как бы материализуется в нашем сознании и становится ясной и понятной.

Актуальность проблемы взаимосвязи языка и сознания не единственная в наше время, существует еще ряд невыясненных вопросов, и один из них, на наш взгляд, наиболее интересный: какой элемент в этой связке является доминирующим - язык или мышление; мы говорим, потому что так думаем или мы думаем, потому что так говорим.

Итак, цель нашей курсовой работы - выяснить, насколько это возможно, влияние языка на образ мышления и наоборот (образ мышления на тип языка).

Соответственно для достижения этой цели поставлены следующие задачи:

1. Исследовать работы ученых, связанные непосредственно с темой отношения языка и мышления.

2. Описать механизмы, с помощью которых возможны речевая и языковая деятельности и процессы мышления.

3. Описать различные точки зрения на проблему связи языка и мышления, в частности, возможно ли существование мышления без языка.

4. Выяснить - что тот или другой исследователь считает определяющим в отношениях языка и мышления.

Прежде, чем мы приступим непосредственно к решению поставленных нами задач, дадим определения следующим понятиям: язык, мышление, сознание.

У швейцарского лингвиста Фердинанда Соссюра мы читаем: язык - это, с одной стороны, социальный продукт речевой способности, с другой - совокупность необходимых условий, усвоенных общественным коллективом для осуществления этой способности у отдельных лиц. "Язык есть система знаков, выражающих идеи…" . В свою очередь речевой способностью мы можем назвать деятельность, данную нам от природы, т.е. способность воспроизводить звуки.

Определения мышлению и сознанию мы позаимствовали у психолога Столяренко Л.Д.: "Мышление - наиболее обобщенная и опосредованная форма психического отражения, устанавливающая связи и отношения между познаваемыми объектами…. Мышление позволяет с помощью умозаключения раскрыть то, что не дано непосредственно в восприятии". (7, с.178).

"Сознание - высшая, свойственная человеку форма обобщенного отражения объективных устойчивых свойств и закономерностей окружающего мира, формирования у человека внутренней модели внешнего мира, в результате чего достигается познание и преобразование окружающей действительности" (7, с.228). Таким образом, мышление является составляющей сознания и соответственно включено в его процессы.

I. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЯЗЫКА, РЕЧИ, МЫШЛЕНИЯ И СВЯЗЬ МЕЖДУ НИМИ

Прежде чем мы приступим к выяснению отношения языка к мышлению, попытаемся разобраться: с чем связано возникновение языка и мышления (психологические и физиологические предпосылки), каким образом происходит речевая деятельность и как устроен речевой механизм.

Считается, что из всех живых организмов, населяющих нашу планету только человек способен создать и усвоить сложную систему языка. Бесспорно, что животные могут издавать и издают присущие их виду звуки, но это только звуковая сигнализация, не более того. Гамадрилы, которые генетически очень близки к человеку, могут издавать около 20 различных сигнальных звуков. Ими эти стадные животные оповещают друг друга о приближающейся опасности, о нужде в защите, нахождении новых мест обитания и т.п. Однако их крики нельзя расчленить на элементы, и они не могут быть синтезированы в новые структуры. То есть, если список звуков фиксирован, в данном случае их 20, то обезьяны не могут составить какое-нибудь новое сообщение, кроме этих 20.

Напротив, человеческий язык обладает удивительными возможностями из ограниченного количества речевых звуков (фонем, которых, например, в русском языке 40) создавать неограниченное количество слов, из которых затем создается огромное количество предложений, из последних формируются тексты (речь) также в бессчетном разнообразии.

Теорий происхождения языка множество: от "божественного" наделения человека языком и звукоподражания до мутационных процессов. Наиболее интересная и вероятная в этом плане теория происхождения языка, сформулирована одним из исследователей - Нуаре, впоследствии она была подтверждена рядом других наблюдений и может быть обозначена как трудовая теория происхождения языка.

Эта теория заключается в следующем.

В процессе общественного труда, как указывал Энгельс, у людей возникла объективная потребность что-то сказать друг другу. Это было необходимое явление; когда над одним объектом трудятся несколько человек, например, группа людей тащит ствол поваленного дерева, здесь возникает объективная необходимость не просто сопровождать это какими – то возгласами или криками, выражающими эмоциональное состояние, а обозначить предмет действия или само действие известным знаком.

Это обозначение может иметь характер жеста или звука, но в обоих случаях оно обязательно должно иметь предметное значение, оно должно обозначать нечто вроде следующего: тащи дерево, клади, оставь, осторожно. Эти жесты или возгласы, родившиеся в совместном труде групп людей, были вначале диффузны, они объединяли жест и действие, жест и звук, они не имели никакого значения вне действия, вне труда и не возникали вне труда. Но когда они возникли в основе действия, то понять их можно было только в контексте действия.

Сначала эти “слова” появлялись только в процессе труда, затем они стали появляться при отсутствии предметов, вне процессов труда, и тогда они стали вызывать не переживания, которые появляются во время труда, а образ того предмета, с которым труд был связан. Именно эта элементарная диффузная речь, в которой были элементы действия, жеста, тона и звука, различные для разных предметов, и послужили исходным для дальнейшего формирования языка. Постепенно слово, возникшее в процессе труда, состоявшее из жестов и звуков, начало отделяться от непосредственной деятельности, потеряло непосредственную связь с ним и начинало приобретать известную самостоятельность, сохраняя вместе с тем то значение, которое оно первоначально получило в процессе трудовых действий.

Так постепенно начала развиваться система обозначений, составляющая лексический код языка. И эти слова, возникшие в трудовом действии, отделились от него и превратились в систему сигналов, которая обозначает вещи даже при отсутствии этих вещей. Таким образом, человек получил возможность общаться непосредственно при помощи звуков.

Но такими возможностями может быть наделен организм только с определенной анатомо-физической основой. Это можно подтвердить фактами патологии речи. Так, например, при травмах, кровоизлияниях или опухолях в определенных областях мозга определенным образом нарушается и речь. Здесь мы подошли непосредственно к физиологическим предпосылкам формирования речи.

В левом полушарии мозга у человека имеются поля, совершенно отсутствующие у животных. В левовисочной области расположено поле, анализирующее и синтезирующее акустические сигналы устной речи. В приеме речи важную функцию выполняет также левая теменно-височная-затылочная область. Но особенно существенную роль играют лобные области, регулирующие движения - это так называемый речедвигательный анализатор, работающий в процессе развития речи совместно со слуховым анализатором.

Конечно, возникает вопрос, если мозг и органы речи взрослого человека и новорожденного устроены одинаковым образом, почему последний только агукает и не может произносить членораздельную речь? Оказывается, кроме того, что слухоречедвигательный анализатор у новорожденного еще не заполнен ассоциативными связями, то есть фактически он пуст, речевой аппарат ребенка нуждается в некотором переустройстве, а именно изменении положения надгортанника. Основная функция надгортанника состоит в том, что он при глотании прикрывает просвет гортани и поэтому пища проходит в пищевод, не попадая в дыхательные пути. А у новорожденного он (как и у животных) расположен очень высоко, так, что между полостью рта и глоткой остается очень узкая щель. Так как глотка и рот вместе представляют собой сдвоенный речевой резонатор, в котором формируются специфические для человеческой речи звуки, то разобщение этих двух полостей создает условия, при которых речь не может осуществляться. Постепенно с момента рождения ребенка и примерно до полутора лет надгортанник у него опускается и занимает нормальное низкое положение. Соответственно теперь его рот и глотка образуют общую, так называемую надставную трубку, в которой и могут формироваться речевые звуки.

С этого момента речь ребенка может развиваться разными темпами. Насколько быстро она разовьется и будет в будущем полноценной, зависит от взрослых. Если ребенок очень редко вовлекается в процесс речевого общения, у него может произойти задержка развития не только в речи, но и в интеллектуальном росте.

Уже на первых этапах развития речи ребенок улавливает номинативные замечания взрослых по поводу окружающего: Это собачка, это кошка, это машина и т.п. Так у него происходит познание действительности при помощи языка. Язык помогает ему отличить одну вещь от другой и выделить их из общего фона. Только тогда человек может научиться правильно применять и отбирать слова, когда они усваиваются в процессе восприятия и наблюдения действительности. Например, в детском возрасте это происходит, когда ребенок трогает названный ему предмет, играет с ним или с его изображением. В это время чувственное познание перерабатывается в такой образ вещи, который может регулироваться словесными воздействиями. В дальнейшем на этой почве у ребенка развивается абстрактное мышление.

Как язык, так и мышление не являются неизменными по своей сути. На протяжении всей жизни человека они подвергаются качественным изменениям, причем на каждом возрастном этапе приобретают свои особенности.

На первый взгляд кажется очевидным связь языка и мышления. Но так ли это на самом деле? Можем ли мы ответить на этот вопрос?

По мнению известного лингвиста Ф. Соссюра, мышление в его психологическом отношении - это бесформенная и смутная масса, которая похожа на туманность, где ничто не разграничено. "Нет предустановленных идей, и нет никаких различений до появления языка". (6, с.109). А звуковая субстанция - это не более чем пластическая материя, которая в свою очередь делится на отдельные частицы, могущие служить необходимыми для мысли "означающими".

У него, роль языка по отношению к мысли совсем не заключается в создании материального звукового средства для выражения идей. Здесь скорее язык служит неким посредником между мышлением и звуком и притом таким образом, что их объединение неизбежно приводит к обоюдному разграничению единиц. И тогда мышление, которое по своей природе хаотично, вынуждено уточняться, разлагаясь. "Язык можно также сравнить с листом бумаги: мысль - его лицевая сторона, а звук - оборотная; нельзя разрезать лицевую сторону, не разрезав и оборотную; так и в языке нельзя отделить ни мысль от звука, ни звук от мысли…" (6, с.110)

Однако советский психолог Л.С. Выготский в своей работе "Мышление и речь " указывает на то, что нельзя отождествлять слово и мысль. “…Если слово и мысль совпадают, если это одно и то же, никакое отношение между ними не может возникнуть и не может служить предметом исследования, как невозможно представить себе, что предметом исследования может явиться отношение вещи к самой себе” . Да и рассматривать, у него, нужно не мысль и слово, а значение слова, ибо звук без значения, пустой звук. Однако "…оно (значение слова от авт.) есть феномен словесной мысли или осмысленного слова, оно есть единство слова и мысли". (2, с.277)

Более того, Л.С. Выготский идет дальше. Он отрицает вообще участие языка в формировании элементарного мышления, опираясь на эксперименты, проводимые немецким психологом Келером и американским психологом Йерксом над обезьянами. Суть их экспериментов заключалась в том, что человекоподобным обезьянам предлагалась приманка, которую можно было достать, только используя какое-либо приспособление. Например, палку, если приманку нужно было подвинуть или сбить, или разбросанные ящики, которые нужно было составить друг на друга, если приманка была в подвешенном состоянии.

Данные опыты дали положительный результат, из чего следовало, что формирование элементарного, доречевого мышления происходит без участия языка.

Л.С. Выготский считает, что отсутствие речи и "представлений" являются основными причинами того, что между антропоидом и самым наипримитивнейшим человеком существует величайшее различие. В подтверждение своих слов он приводит цитату Келера: "Отсутствие этого бесконечно ценного технического вспомогательного средства (языка) и принципиальная ограниченность важнейшего интеллектуального материала, так называемых "представлений", являются поэтому причинами того, что для шимпанзе невозможны даже малейшие начатки культурного развития" (2, с.82)

II. ЯЗЫК ОПРЕДЕЛЯЕТ МЫШЛЕНИЕ ИЛИ МЫШЛЕНИЕ ОПРЕДЕЛЯЕТ ЯЗЫК?

"Люди живут не только в объективном мире и не только в мире общественной деятельности, как это обычно полагают; они в значительной мере находятся под влиянием того конкретного языка, который стал средством выражения для данного общества. Было бы ошибочным полагать, что мы можем полностью осознать реальность, не прибегая к помощи языка, или что язык является побочным средством разрешения некоторых специальных проблем общения и мышления. На самом же деле “реальный мир” в значительной степени бессознательно строится на основании языковых норм данной группы... Мы видим, слышим и воспринимаем так или иначе те или другие явления главным образом благодаря тому, что языковые нормы нашего общества предполагают данную форму выражения". (8)

Это высказывание Эдуарда Сепира использовал Бенджамин Ли Уорф эпиграфом к своей работе "Отношение норм поведения и мышления к языку", в которой он изложил свои мысли по поводу взаимодействия языка и мышления. Отношение американских лингвистов Э.Сепира и Б.Уорфа к проблеме языка и мышления можно обозначить так - язык определяет мышление.

Работая в страховой компании Уорф (еще до того, как он начал изучать Сепира), часто делал отчеты о произошедших возгораниях и пожарах. Через некоторое время он заметил, что не только сами физические обстоятельства, но и обозначение этих обстоятельств было иногда тем фактором, который, через поведение людей, являлся причиной пожара. Этот фактор обозначения становился яснее всего тогда, когда это было языковое обозначение, исходящее из названия, или обычное описание подобных обстоятельств средствами языка.

Так, например, около склада так называемых gasoline drums (бензиновых цистерн) люди ведут себя определенным образом, т. е. с большой осторожностью; в то же время рядом со складом с названием empty gasoline drums (пустые бензиновые цистерны) люди ведут себя иначе - недостаточно осторожно, курят и даже бросают окурки. Однако эти “пустые” (empty) цистерны могут быть более опасными, так как в них содержатся взрывчатые испарения. При наличии реально опасной ситуации лингвистический анализ ориентируется на слово “пустой”, предполагающее отсутствие всякого риска. Существуют два различных случая употребления слова empty: 1) как точный синоним слов - null, void, negative, inert (порожний, бессодержательный, бессмысленный, ничтожный, вялый) и 2) в применении к обозначению физической ситуации, не принимая во внимание наличия паров, капель

жидкости или любых других остатков в цистерне или другом вместилище.

Обстоятельства описываются с помощью второго случая, а люди ведут себя в этих обстоятельствах, имея в виду первый случай. Это становится общей формулой неосторожного поведения людей, обусловленного чисто лингвистическими факторами.

Затем Б. Уорф, принимая за основу концепцию Э.Сепира о влиянии языка на мышление, конкретизирует ее в своих исследованиях некоторых индейских языков и культур и их сравнении с европейскими языками и культурой. Уорф пишет: "Мы расчленяем природу в направлении, подсказанном нашим родным языком. Мы выделяем в мире явлений те или иные категории и типы совсем не потому, что они (эти категории и типы) самоочевидны; например, мир предстает перед нами как калейдоскопический поток впечатлений, который должен быть организован нашим сознанием, а это значит в основном - языковой системой, хранящейся в нашем сознании". (8)

Вот некоторые из его наблюдений и мыслей о таких логических категориях, как пространство и время, форма и содержание.

Согласно исследованиям Уорфа в языке хопи множественное число и количественные числительные употребляются только для обозначения предметов, которые могут образовать реальную группу. Выражение “десять дней” не употребляется. Вместо “they stayed ten days - они пробыли десять дней” хопи скажет: “они уехали после десятого дня”. Сказать “десять дней больше, чем девять дней” нельзя, надо сказать “десятый день позже девятого”.

Такие термины, как “summer - лето”, “September - сентябрь”, “morning - утро”, “sunset - заход солнца” являются у нас существительными, как и слова, обозначающие реальные предметы.

В языке хопи все временные термины - лето, утро и т. п. - представляют собой не существительные, а особые формы наречий, если употреблять терминологию среднеевропейского стандарта. Это - особая часть речи, отличающаяся от существительных, глаголов и даже от других наречий в хопи.

Они не употребляются ни как подлежащие, ни как дополнения, ни в какой-либо другой функции существительного. Переводить их следует, конечно, как “летом”, “утром” и т. д., но они не являются производными от каких-либо существительных. Объективизация времени полностью отсутствует.

Само понятие “время” в европейской культуре есть результат объективизации отношения "раньше-позже" в сочетании с представлением о веществе, субстанции. Мы создаем в своем воображении несуществующие предметы - год, день, секунда, а вещество, из которого они состоят, называем временем. Мы говорим “мало времени”, “много времени” и просим дать час времени, как если бы мы просили литр молока. У хопи нет основы для термина с таким значением.

Трехвременная система глагола в среднеевропейском стандарте языка непосредственно отражает объективизацию времени. Время представляется бесконечной прямой, по которой передвигается (обычно слева направо) точка. Точка - это настоящее, левее ее - прошлое, правее - будущее. В языке хопи, как и можно было предполагать, все обстоит иначе. Глаголы здесь не имеют времен, подобных европейским. Глагольные формы отражают источник информации и ее характер. И это точнее соответствует действительности, чем

трехвременная система. Ведь когда мы говорим “я завтра пойду в кино”, это

отражает не то, что на самом деле будет, а только наше намерение пойти в кино, намерение, которое существует сейчас и может перемениться в любую

минуту. То же относится и к прошедшему времени.

Конечно же как и любая теория, которая не имеет жестких доказательств, теория Сепира-Уорфа подвергалась и подвергается критике со стороны исследователей различных дисциплин.

Советский ученый Ительсон Л.Б., рассуждая о гипотезе Уорфа, говорит, что, с одной стороны, она вроде бы верна: бесчисленные факты свидетельствуют, что язык действительно организует реальность в определенные категории.

С другой стороны, Ительсон категорически против того, что Уорф рассматривает язык как первичный фактор, который определяет восприятие, представление и понимание мира. По мнению советского психолога, первичны свойства реального мира и практика людей, которая эти свойства обнаруживает. "Язык лишь отражает в своей структуре определенные действительные свойства и отношения реальности. Он устроен так, как устроен реальный мир. Так что, в конечном счете, не язык, а подлинные свойства реального мира определяют, как его воспринимает и представляет человек". (3, с.629)

Советский психолингвист А.А. Леонтьев поддерживает точку зрения Ительсона: "Некоторые ученые, занимающиеся исследованием языков небольших народов Африки, Австралии, нередко утверждают, что у этих народов свой особый склад мышления, отражающийся в их языке… эти утверждения просто ошибочны". (5, с.51)

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Прежде чем мы поставим точку в нашей курсовой работе, попытаемся обобщить и подытожить полученные данные.

Вот те задачи, которые нам удалось выполнить в рамках курсовой:

1. Исследовали работы различных ученых по поводу отношения языка и мышления.

2. Описали механизмы, осуществляющие речевую и языковую деятельности.

3. Описали наиболее вероятную, с точки зрения выдающегося психолога Л. Выгодского, теорию происхождения языка.

4. Показали различные точки зрения на проблему связи языка и мышления, в частности, является ли мысль и слово одним и тем же или это разные субстанции, а также возможно ли существование мышления без языка.

5. Рассказали о точке зрения по поводу того, что язык обуславливает мышление (гипотеза Сепира - Уорфа), а также привели возражения представителей психологии и психолингвистики (Выготский, Леонтьев).

Задаваясь целью обнаружения связи между языком и мышлением, мы как в сказке Льюиса Кэролла "Алиса в стране чудес", попали в неизведанную страну. Какое бы явление, касающееся языка и сознания, мы не взялись объяснять, обнаруживало наличие нескольких теорий, каждую из которых как трудно опровергнуть, так и доказать. Однако все изученные нами теории имеют и нечто общее. Все они говорят о взаимозависимости мышления и языка.

Ни в одной из гипотез, с которыми нам пришлось столкнуться нет мысли о том, что мышление и язык - это две субстанции, существующие параллельно и не связанные друг с другом. В некоторых из вышеприведенных теорий наличествуют предположения о том, что мышление может существовать без языка. Но ни в одной из них нет указаний на то, что язык может существовать без мышления. Следовательно, мы можем сделать вывод, что, разнясь в оценке степени взаимного влияния мышления и языка, все вышеперечисленные исследователи едины в одном - разрозненные звуки становятся языком, только в том случае, если они исполняют функцию передачи (получения, отображения) информации носителем сознания (мышления).

Библиография

1. Бахтин М.М. Под маской. М.: Издательство “Лабиринт”, 2000.

2. Выготский Л.С. Мышление и речь. М.: Издательство “Лабиринт”, 1999.

3. Ительсон Л.Б. Лекции по общей психологии. Учебное пособие. Мн.: Харвест; М.: ООО “Издательство АСТ”, 2000.

4. Леонтьев А.А. Что такое язык. М.: “Педагогика”, 1976.

5. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М.: “Смысл”, 1999.

6. Соссюр Ф. Курс общей лингвистики. М.: Издательство “Логос”, 1998.

7. Столяренко Л.Д. Основы психологии. Ростов- на- Дону: “Феникс”, 2000.

8. Уорф Б.Л. Отношение норм поведения и мышления к языку. htpp:// www. lingva.ru

Соссюр Ф. Курс общей лингвистики. М.: Издательство “Логос”, 1998, стр. 21.

Выготский Л.С. Мышление и речь. М.: Издательство “Лабиринт”, 1999, стр. 9.

Язык и мышление — два неразрывно связанных вида общественной деятельности, отличающихся друг от друга по своей сущности и специфическим признакам. «Мышление — высшая форма активного отражения объективной реальности, целенаправленное, опосредствованное и обобщенное познание существенных связей и отношений предметов и явлений. Оно осуществляется в различных формах и структурах (понятиях, категориях, теориях), в которых закреплен и обобщен познавательный и социально-исторический опыт человечества» («Философский энциклопедический словарь», 1983).

Процессы мышления проявляются в трех основных видах , выступающих в сложном взаимодействии, — практически-действенном, наглядно-образном и словесно-логическом .«Орудием мышления является язык, а также др. системы знаков (как абстрактных, например, математических, так и конкретно-образных, например, язык искусства)» (там же). Язык — это знаковая (в своей исходной форме звуковая) деятельность, обеспечивающая материальное оформление мыслей и обмен информацией между членами общества. Мышление , за исключением его практически-действенного вида, имеет психическую, идеальную природу, между тем как язык — это явление по своей первичной природе физическое, материальное.

В ходе исторического развития языка и мышления характер их взаимодействия не оставался неизменным. На начальных этапах развития общества язык , развивавшийся в первую очередь как средство общения, вместе с тем включался в процессы мышления, дополняя два первоначальных его вида — практически-действенный и наглядно-образный — новым, качественно высшим видом словесно-логического мышления и тем самым активно стимулируя развитие мышления вообще. Развитие письменности усилило воздействие языка на мышление и на саму интенсивность языкового общения, значительно увеличило возможности языка как средства оформления мысли. В целом же по мере исторического развития мышления во всех его видах постепенно усиливается его воздействие на язык, сказывающееся главным образом в расширении значений слов, в количестве, росте лексического и фразеологического состава языка, отражающем обогащение понятийного аппарата мышления, и в уточнении и дифференциации синтаксических средств выражения смысловых отношений.

Важнейшие условные знаки человеческой культуры — это слова. Предметы и явления окружающей действительности редко полностью подвластны человеку, а слова — знаки, которыми мы их обозначаем, подчиняются нашей воле, соединяясь в смысловые цепочки — фразы. Со знаками, со значениями, которые им придаются, оперировать легче, чем с самими явлениями. С помощью слов можно интерпретировать другие знаковые системы (например, можно описать картину). Язык — универсальный материал, который используется людьми при объяснении мира и формировании той или иной его модели . Хотя художник может это сделать и при помощи зрительных образов, а музыкант — при помощи звуков, но все они вооружены, прежде всего, знаками универсального кода — языка.

Язык — это особая знаковая система. Любой язык состоит из различных слов, то есть условных звуковых знаков, обозначающих различные предметы и процессы, а также из правил, позволяющих строить из этих слов предложения. Именно предложения являются средством выражения мысли. С помощью вопросительных предложений люди спрашивают, выражают свое недоумение или незнание, с помощью повелительных — отдают приказы, повествовательные предложения служат для описания окружающего мира, для передачи и выражения знаний о нем. Совокупность слов того или иного языка образует его словарь. Словари наиболее развитых современных языков насчитывают десятки тысяч слов. С их помощью благодаря правилам комбинирования и объединения слов в предложения можно написать и произнести неограниченное количество осмысленных фраз, заполнив ими сотни миллионов статей, книг и файлов. В силу этого язык позволяет выражать самые разные мысли, описывать чувства и переживания людей, формулировать математические теоремы и т.д.

Можно разделить два способа существования мысли при помощи языка: «живую мысль», т.е. актуально переживаемую данным человеком в данном интервале времени и пространства и«отчужденную мысль», зафиксированную в тексте и т.п.«Живая мысль» — это собственно и есть мышление, реальное онтологическое его развертывание. Оно никогда не бывает абстрактным мышлением, т.е. тем, с которым имеет дело наука. Последнее возможно только в отчужденной от человека форме, например, в компьютере. Реальный процесс мышления, осуществляемый индивидом, есть сложное и динамичное образование, в котором интегрированы многие составляющие: абстрактно-дискурсивные, чувственно-образные, эмоциональные, интуитивные. К этому следует добавить непременную включенность в процесс мышления целеобразующих, волевых и санкционирующих факторов, которые исследованы пока крайне слабо. Как видно, реальный процесс мышления и мышление, как предмет логики, как логический процесс сильно отличаются друг от друга.

По сей день наиболее непостижимой и столь же притягательной для изучения со стороны языкознания, психологии,лингвистики, психолингвистики, логики и прочих наук является тема соотношения языка и человеческого сознания. Даже не зная законов, по которым осуществляет свою работу мышление, и только примерно догадываясь, как осуществляется нашаречевая деятельность, мы нисколько не сомневаемся, что мышление и язык связаны между собой. Сколько раз в жизни каждому из нас доводилось сообщать кому-либо некую информацию. В данном случае, процесс говорения имеет целью породить процесс понимания у получателя информации.

Актуальность проблемы взаимосвязи языка и сознания не единственная в наше время, существует еще ряд невыясненных вопросов, и один из них, на наш взгляд, наиболее интересный: какой элемент в этой связке является доминирующим — язык или мышление ; мы говорим, потому что так думаем или мы думаем, потому что так говорим.

Язык — система словесного выражения мыслей. Но возникает вопрос, может ли человек мыслить не прибегая к помощи языка?

Большинство исследователей полагают, что мышление может существовать только на базе языка и фактически отождествляют язык и мышление.
Еще древние греки использовали слово «logos » для обозначения слова, речи, разговорного языка и одновременно для обозначения разума, мысли. Разделять понятия языка и мысли они стали значительно позднее.

Вильгельм Гумбольдт , великий немецкий лингвист, основоположник общего языкознания как науки, считал язык формирующим органом мысли. Развивая этот тезис, он говорил, что язык народа — его дух, дух народа — это его язык.
Другой немецкий лингвист Август Шлейхер считал, что мышление и язык столь же тождественны, как содержание и форма.

Филолог Макс Мюллер высказывал эту мысль в крайней форме:«Как мы знаем, что небо существует и что оно голубое? Знали бы мы небо, если бы не было для него названия?… Язык и мышление два названия одной и той же вещи».

Фердинанд де Соссюр (1957-1913), великий швейцарский лингвист, в поддержку тесного единства языка и мышления приводил образное сравнение:«язык — лист бумаги, мысль — его лицевая сторона, а звук оборотная. Нельзя разрезать лицевую сторону, не разрезав оборотную. Так и в языке нельзя отделить ни мысль от звука, ни звук от мысли. Этого можно достичь лишь путем абстракции».
И, наконец, американский лингвист Леонард Блумфилд утверждал, что мышление — это говорение с самим собой.

Однако многие ученые придерживаются прямо противоположной точки зрения, считая, что мышление, особенно творческое мышление, вполне возможно без словесного выражения. Норберт Винер, Альберт Эйнштейн, Фрэнсис Гальтон и другие ученые признаются, что используют в процессе мышления не слова или математические знаки, а расплывчатые образы, используют игру ассоциаций и только затем воплощают результат в слова.

С другой стороны многим удается скрывать скудость своих мыслей за обилием слов.
«Бессодержательную речь всегда легко в слова облечь». (Гёте)
Творить без помощи словесного языка могут многие творческие люди — композиторы, художники, актеры. Например, композитор Ю.А. Шапорин утратил способность говорить и понимать, но мог сочинять музыку, то есть, продолжал мыслить. У него сохранился конструктивный, образный тип мышления.
Русско-американский лингвист Роман Осипович Якобсон объясняет эти факты тем, что знаки — необходимая поддержка для мысли, но внутренняя мысль, особенно когда это мысль творческая, охотно использует другие системы знаков (неречевые), более гибкие, среди которых встречаются условные общепринятые и индивидуальные (как постоянные, так и эпизодические).

Некоторые исследователи (Д. Миллер, Ю. Галантер, К. Прибрам ) считают, что у нас есть очень отчетливое предвосхищение того, что мы собираемся сказать, у нас есть план предложения, и когда мы формулируем его, мы имеем относительно ясное представление о том, что мы собираемся сказать. Это значит, что план предложения осуществляется не на базе слов. Фрагментарность и свернутость редуцированной речи — следствие преобладания в этот момент в мышлении несловесных форм.

Таким образом, обе противоположные точки зрения имеют под собой достаточные основания. Истина, скорее всего, лежит посередине, т.е. в основном, мышление и словесный язык тесно связаны. Но в ряде случаев и в некоторых сферах мышление не нуждается в словах.

Психолог Столяренко Л.Д. пишет о сознании и мышлении следующее:«Мышление — наиболее обобщенная и опосредованная форма психического отражения, устанавливающая связи и отношения между познаваемыми объектами…. Мышление позволяет с помощью умозаключения раскрыть то, что не дано непосредственно в восприятии».
«Сознание — высшая, свойственная человеку форма обобщенного отражения объективных устойчивых свойств и закономерностей окружающего мира, формирования у человека внутренней модели внешнего мира, в результате чего достигается познание и преобразование окружающей действительности». Таким образом, мышление является составляющей сознания и соответственно включено в его процессы.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЯЗЫКА, РЕЧИ, МЫШЛЕНИЯ И СВЯЗЬ МЕЖДУ НИМИ

С чем же связано возникновение языка и мышления (психологические и физиологические предпосылки), каким образом происходит речевая деятельность и как устроен речевой механизм?
Считается, что из всех живых организмов, населяющих нашу планету только человек способен создать и усвоить сложную систему языка. Бесспорно, что животные могут издавать и издают присущие их виду звуки, но это только звуковая сигнализация, не более того. Гамадрилы, которые генетически очень близки к человеку, могут издавать около 20 различных сигнальных звуков. Ими эти стадные животные оповещают друг друга о приближающейся опасности, о нужде в защите, нахождении новых мест обитания и т.п. Однако их крики нельзя расчленить на элементы, и они не могут быть синтезированы в новые структуры. То есть, если список звуков фиксирован, в данном случае их 20, то обезьяны не могут составить какое-нибудь новое сообщение, кроме этих 20.

Теорий происхождения языка множество: от«божественного» наделения человека языком и звукоподражания до мутационных процессов.
Как язык, так и мышление не являются неизменными по своей сути. На протяжении всей жизни человека они подвергаются качественным изменениям, причем на каждом возрастном этапе приобретают свои особенности.

ГИПОТЕЗА ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ

Основой этой теории послужили взгляды великого немецкого лингвиста Вильгельма Гумбольдта , а ее сторонниками в XX веке были немецкий языковед Лео Вайсгербер и американские этнолингвисты и специалисты по индейским языкам Эдвард Сепир и Бенджамин Уорф.
Согласно этой теории, люди, говорящие на разных языках, видят мир по-разному, следовательно, каждому языку соответствует своя логика мышления.

Похожих записей нет.